Кристальный шторм - [7]

Клео подошла к Магнусу и нахмурилась.

— Что? Надеюсь, вы не надумали опять спрятать меня в Ораносе?

Жуткий образ мёртвой Клео на окровавленных простынях теперь стоял у него перед глазами — и ребёнок, рыдающий на руках покойной матери.

— Нет, принцесса, — выдохнул Магнус. — Ты убедила меня, пусть я и против… Мне придётся поговорить с моей воскресшей бабушкой, и она поможет нам найти Люцию — чтобы вернуть Митику. Ты согласна?

Клео мгновение молчала, а брови её сошлись в одну линию.

— Разумеется, я правильно тебя поняла, и ты собираешься просить о помощи других Дамора? — она моргнула. — Магнус, ты очень бледен. С тобой всё в порядке?

— Да, всё хорошо, — резко ответил он. — Нам пора идти.

— Амаре будет интересно, куда я пропал без единого слова, — промолвил король. — Это может стать причиной больших проблем.

— Замечательно, — Магнус вздохнул. — Иди и извинись перед драгоценной супругой за свой безвременный уход. Тем не менее, отец, если ты попытаешься навредить мне, поверь, погибнешь куда раньше, чем того ожидаешь.

Глава 3. Амара. Лимерос

Императрица Амара Кортас сидела в резном золочёном кресле в главном зале. Это казалось лишь временной фикцией трона — но ведь кресло было столь красивым, да и она могла смотреть на двоих людей, павших перед нею на колени.

Карлос был капитаном крешийской стражи — бронзовая кожа, чёрные волосы, невероятно широкие плечи… Просто гора мышц в зелёной крешийской форме с её золотыми застёжками, что сверкали на фоне плаща при свете свеч.

Курт Кирелло был многим младше, стройнее, бледнее, и глаза его отливали оливковым. И хотя Амара предпочла бы замок побольше, эта вилла оказалась лучшим домом на мили вокруг — и она принадлежала его отцу, господину Гарету.

— Встать, — проронила она, и они беспрекословно повиновались.

Мужчины ждали её приказов — а она рассказа о том, как прошла осада и захват лимерийского дворца.

Амара путалась в своих мыслях — и голова болела со вчерашней ночи. Даже лёд, который она приложила к затылку, обратился в воду.

— Хоть кто-то из погибших имел значение? — наконец-то проронила она, обратившись всё же к Курту — ведь он куда лучше знал лимерийских людей, чем её стражник.

— Нет, Ваше Величество, — быстро отозвался он. — Только лимерийские солдаты и стража, может быть, несколько слуг… И исключительно те из них, что могли бы пытаться противиться вашей божественной власти.

— Замечательно, — двенадцать — не так уж и много, к тому же, она помнила, сколько людей было во дворце в качестве свидетелей выступления принцессы Клейоны на момент осады. Если верить Карлосу, три тысячи жителей из соседних деревень приехали туда, услышать, как эта ненавистная девица будет продолжать лгать.

Она смотрела на красные и чёрные знамена, что тянулись на каменных стенах, с гербами рода Кирелло — три сплетённые змеи. Среди всех животных этого царства льда и снега Амара заметила у лимерийцев страсть только к змеям.

— Ваша милость… — вновь раздался его визгливый голос.

— Что, господин Курт?

Его лицо болезненно скривилось, превратилось в гримасу — она привыкла к этому выражению за своё короткое времяпровождение в Митике. Девушка даже заинтересовалась, всегда ли он таков, или же так сильно страдает из-за той травмы, которую он потерпел, прежде чем она его встретила. Обрубок, оставшийся вместо его правой руки, сейчас был покрыт бинтами — но и они не могли скрыть кровь.

— Я не решаюсь промолвить и слова, ведь Карлос считает, что мы можем вас утомить.

— Да? — она посмотрела удивлённо на своего стражника, что, казалось, так дико ненавидел Курта, что пытался прожечь его стальным взглядом. — И что же?

— Я слышал разговоры среди ваших солдат о вашем…

— Моя госпожа, — выпалил Карлос, — если с мужчинами, которыми я командую, что-то случится, я сам доложу вам. И этот вопрос не должен касаться жалкого лимерийца!

Курт сделал вид, что оскорблён прямотой Карлоса.

— Но разве императрица не заслуживает знать, что её солдаты не желают служить верой и правдой, а готовы отказаться от своих постов, чтобы ими не управляла… — он запнулся на мгновение, а после выдавил это слово со всем презрением, на которое только был способен, — женщина?!

Амара заставила себя быть спокойной, передавая подтаявший лёд своей служанке.

— Карлос, это правда?

Казалось, её страж был полностью отлит из металла.

— Да, ваша милость.

— И, тем не менее, вы ни капли не обеспокоены.

— Это просто пустые разговоры. Никто не покинет свой пост и не вернётся в Крешию. А те, кто попытаются совершить подобное, будут очень строго наказаны.

Она всматривалась в черты лица человека, что был так верен её отцу несколько недель назад.

— А как вы думаете обо мне, о первой женщине, что правит Крешией? Вы будете внимать моим приказам или тоже попытаетесь покинуть пост?

Он выпрямился.

— Я верен Крешии, ваша Милость, и верен тому, кто восседает на троне. Уверяю вас, я контролирую своих людей.

— Да, но нужно ли мне это? — вот потому она ещё не праздновала свою победу. Её власть была тонка, будто лёд над озером. И она не могла быть убеждена, что всё не рухнет в первое же мгновение, как только она узрит малейшее сопротивление.