Криптия - [35]

Латрон осмотрел выложенные на прилавке мечи — исключительно, чтобы полюбоваться, он не видел здесь ничего подходящего для себя. Наверняка у Будзига есть и получше, только такой товар он для всеобщего обозрения не выставит. А Латрон не станет за ним гоняться — он не вождь и не имперский высокородный, ему не драгоценность среди оружия надобна, а что поудобнее.

Затем он переместился к прилавку с луками и арбалетами. Арбалеты его не привлекали, а вот луки… В ополчении Латрон считался отличным стрелком. По меркам степняков — не ахти каким. Как говорили его родичи, это из-за того, что ранние годы он провел в усадьбе отца и упустил лучшее время для обучения. Но теперь, похоже, он не будет хорошим стрелком и по городскому счету, как он и признавался консулу. Когда он пристально смотрит вдаль, то в глазах все сливается и голова начинает кружиться. А ведь в Степи без этого пропадешь. Если он собирается сопровождать Керавна, то надо сызнова тренироваться. Может быть, лучше не с тяжелым луком, который был у него в ополчении, а таким, какими пользуются степняки — здесь они имеются…

Эти размышления прервал появившийся из задней комнаты хозяин лавки.

— Латронище! Вот ты-то мне и нужен! — радушно провозгласил он.

— И всем-то я нынче нужен… — пробормотал Латрон, поворачиваясь, чтоб оказаться с торговцем лицом к лицу. Лицо это, впрочем, больше напоминало морду большой благодушной собаки. С тупым носом, круглыми глазами, крупным ртом и опущенными брылами. Латрон этим благодушием нисколько не обманывался. У подобного пса улыбка, обнажающая зубы, мгновенно сменится оскалом, и челюсти перемолотят кости противника в пыль.

— Не всем, — ухмыльнулся Будзиг. — Говорят, тебя из ополчения ушли, герой ты наш…

— Что за городишко этот Димн, делать тут больше нечего, как обо мне сплетничать.

— Есть тут дела, и в Димне, и подальше. Пошли-ка, познакомлю тебя кое с кем.

Будзиг двинулся в комнату позади прилавка, где принимал доверенных клиентов, Латрон — за ним. Он предполагал, что хозяин хочет вовлечь его в какое-то противозаконное предприятие, которых не чурались оба. И если это не помешает планам Латрона, то почему бы и нет?

Увидев человека, коротавшего время за кувшином пива, Латрон несколько удивился. Но не сильно.

Он знал, что Будзиг ведет дела с Похитителями Людей. Связи эти завязались у торговца еще в молодости, когда он странствовал по пустошам, и продолжались много позже. Он помогал налетчикам сбывать в городе награбленное и рабов и поставлял им оружие. Латрону в голову не приходило донести об этом Грау. Такой это город — Димн, такие здесь обычаи. Но в последнее время прежним сделкам воспрепятствовала война, и у Будзига несколько сменилась клиентура. Тот, кто сидел за столом, был явным уроженцем Лунных островов. В порту Димна стояло три корабля оттуда, и этот молодчик, надо полагать, явился с одного из них.

Моряки с Лунных островов были известны как наемники, нанимавшиеся в охрану торговых караванов, но прежде всего — как пираты. В последние десятилетия они и сами принялись за торговлю и в Димн приходили не грабить, а торговать. Что вряд ли мешало им совмещать ремесла и грабить в других краях.

— Вот, Техом, тот парень, о котором я тебе говорил, — сказал Будзиг. — Вроде как родственник твой. И то — похожи вы…

Нынешнее население Лунных островов составляли потомки степных кланов, не смирившихся с правлением Шагары и покинувших Степь. В большинстве своем они принадлежали к народу Тогона, так что моряка, если не придираться строго, и впрямь можно было счесть родичем Латрона. Однако похожими они могли показаться лишь на взгляд горожанина. На самом деле различий было больше, чем сходства. И не в том дело, что Техом был лет на пятнадцать старше. Он был выше ростом и шире в кости. Островитяне по большей части крупнее своих степных сородичей, почему оно так получилось, демонам ведомо, может, потому, что пересели с коней на корабли. Волосы у него были почти белые, глаза голубые. На щеках и лбу у него были татуировки, изображавшие луну новую, полную и умирающую. Но степняки так лица себе не украшали. Причем новшество было порождением приверженности традициям. Если нынешние жители Степи порой принимали чуждые верования, исповедовали старую веру в Лунную Хозяйку. Только в Степи она была, помимо прочего, богиней рек и источников, а у жителей островов стала госпожой моря. И выходившие в море всячески стремились показать свою преданность ей.

— Я штурман с «Виверны», — сказал Техом. По-димнийски он говорил лучше, чем другие островитяне, которых прежде приходилось встречать Латрону. — А ты кто таков?

— Можешь звать Апеллой, можешь — Латроном, а о прочем тебе наверняка хозяин наплел…

— Ну, так выпьем же за знакомство!

Никто не возражал, и Будзиг разлил пиво по кружкам. Принципов у него было мало, но среди немногих имевшихся был такой — за деловыми разговорами ни вина, ни медовухи, чтоб не отвлекаться. Только пиво.

Техом осушил кружку и внезапно перешел на степное наречие.

— А ведь ты, парень, гохарай.

Если этим он рассчитывал ошарашить Латрона, то ошибался.

— А ты, видать, из шаманов, раз сразу приметил.