Криминальные сенсации (Часть 1) - [92]

— Норман, я хочу хоть завещание в посольстве оставить. Завтра утром, если нас, конечно, до этого не схватят, мы постараемся исчезнуть отсюда. В гавани наготове стоит яхта. Когда проскочим трехмильную зону, передадим по радио сигнал бедствия. Там уже патрулируют корабли с нашей военно-морской базы. Только сначала надо выбраться из этого проклятого Санто-Доминго!

Его превосходительство посол Ричард Стефенс, уступив наконец настоятельным просьбам Мортона, согласился разузнать у доминиканских полицейских властей, где находится исчезнувший из своей квартиры американский пилот Джерри Тэд Мэрфи. Целых два часа названивал он разным мелким чинам, пока в конце концов не связался с шефом службы безопасности полковником Сезаром Оливией.

Беседа с ним длилась всего несколько минут. В явном замешательстве посол положил трубку и растерянно обратился к Мортону, который все это время не покидал кабинета:

— Ну и втянули вы меня в историю!

— Я? — удивленно спросил Мортон.

— Мэрфи арестован как участник антиправительственного заговора. Он готовил покушение на Трухильо!

Мортону показалось, что он ослышался:

— Что готовил? Покушение на Трухильо?! Да нет же, все как раз наоборот!

Посол успокаивающе поднял руки:

— Я только передаю то, что мне было сказано. Мэрфи, должно быть, оставил соответствующие показания.

Мортон в возбуждении вскочил с огромного кресла для посетителей:

— Оставил показания? Значит, его тоже убили?!

Стефенс откинулся на резную спинку своего кожаного кресла, словно опасался нападения:

— Мэрфи испугался неминуемой смертной казни, которая полагается за такие преступления, и повесился в камере. Так мне было сказано. А перед этим сделал письменное признание. Фотокопию нам могут предоставить. Официальный представитель посольства осмотрит труп и ознакомится с заключением тюремного врача. Против этого я ничего не имею.

Воздев руки к портрету первого президента Соединенных Штатов, который висел на стене над креслом посла, Мортон с ироническим пафосом продекламировал'

— Великая Америка, что с тобой происходит, если такие мерзавцы осмеливаются столь беспардонно врать твоему послу?!

Он оперся обеими руками о стол и наклонился к послу:

— Ваше превосходительство, и вы все это терпите? Куда идут те многие миллионы, которые мы ежегодно выделяем этому карликовому государству?!

Как ни горячо наседал Мортон, Стефенс лишь невозмутимо покачал головой:

— Я не могу вам помочь, Мортон. На этом посту я чересчур заметен, чтобы позволить себе какие-то самостоятельные действия. Мне надо сначала поставить в известность Вашингтон и испросить соответствующих указаний.

— Ради бога, только не это! Это слишком долго! — Мортон театральным жестом схватился за голову и повалился в кресло.

Удивленный посол вышел из-за стола, достал из стенного шкафа бутылку и стаканы, налил виски и один стакан поставил перед Мортоном. Потом с неожиданным дружелюбием сказал:

— Значит, так. Посла из игры мы сейчас выводим. Что я могу сделать для вас как земляк?

Мортон чуть не поперхнулся и отставил недопитый стакан. Почти испуганно он спросил:

— Вы хотите для меня что-нибудь сделать? Значит, начинаете наконец понимать, что здесь творится?

Стефенс вдруг заинтересовался кусочком пробки, который плавал в его стакане. Не глядя на Мортона, он проговорил:

— Мне вы можете не рассказывать, что происходит в стране Трухильо. Но Вашингтон по различным соображениям заинтересован в дружественных отношениях с правительством страны.

— Знаю… Чтобы защищать западную свободу от красной опасности. Честно говоря, я не питаю ни малейшей симпатии к коммунистам, но неужели нам нужны такие отпетые негодяи, чтобы защищать свои идеалы? Ведь от этого больше вреда, чем пользы. В стране есть достойные, вызывающие доверие люди, не то что Трухильо, и было бы разумнее их привлечь на нашу сторону. Среди офицеров, например, найдутся подходящие кандидатуры…

— Для этого еще не созрели условия, Мортон. Семья Трухильо уже двадцать пять лет у власти, и все нити у нее в руках. Если преждевременно провести маленькую революцию, она может вызвать всенародное восстание; население острова ничего так страстно не желает, как конца эры Трухильо. Однако при этом власть могут захватить коммунисты. Значит, пока нам придется мириться с Трухильо и ждать, когда в офицерском корпусе вырастут люди, на которых можно будет положиться.

Мортон вылил в рот остатки виски и со стоном проговорил:

— Сэр, все это прекрасно, но я не могу так долго ждать! Завтра, рано утром, мне надо убраться отсюда, и вы должны мне в этом помочь. Посол покачал головой:

— Дипломатического иммунитета я вам предоставить не могу, если вы на это намекаете, Мортон. Да это и бесполезно. Тайная полиция все равно снимет вас и с самолета, и с корабля. Здесь дипломатические привилегии всего лишь пустой звук.

Мортон улыбнулся:

— Спасибо, ваше превосходительство, мои желания гораздо скромнее: приютите меня в посольстве до четырех утра, потом разрешите воспользоваться посольской машиной и передайте, пожалуйста, командованию военно-морской базы, что между шестью и семью часами яхта "Анчоа" за трехмильной зоной будет передавать сигнал бедствия. Они могли бы послать для оказания помощи эсминец, а он доставил бы меня в Пуэрто-Рико.