Крик души - [115]

— Я не думаю, что вы должны и дальше расспрашивать ее, — сказала миссис А. — Она еще не оправилась от шока и не может достаточно ясно мыслить.

МакАллистер по-прежнему наблюдала за Никки.

— А вы что скажете? — спросила она. — Вы достаточно ясно мыслите, мисс Грант? Вы помните, как уложили ребенка спать?

Похоже, вопрос озадачил Никки, но она кивнула.

— Я положила его в кроватку, — сказала она. — А затем я… Я почувствовала ужасную усталость и пошла наверх, чтобы прилечь.

— Вы заснули?

Никки кивнула.

— Как долго вы спали?

— Я не знаю.

— А когда вы проснулись? Что вы тогда сделали?

— Я пошла вниз, чтобы посмотреть, как там Зак, и он… Он… Я его не видела… — Никки закрыла лицо ладонями. — Я знаю, возможно, это и к лучшему, — всхлипывая, сказала она, — но я не хотела, чтобы он умер. Я думала, что хочу, но…

— Довольно, — твердо заявила миссис А. — Вы и сами видите, как она несчастна. Она не понимает, что говорит, так что, пожалуйста, оставьте ее в покое.

МакАллистер собралась было возразить, но затем, очевидно, передумала и встала. Еще раз принеся соболезнования, она сделала знак Фримену следовать за ней и покинула комнату.

Никки повернулась к миссис А. Как оказалось, последние слова все-таки проникли в ее сознание, и она в ужасе вытаращила глаза.

— Они что, думают… О Господи, они думают, что я… — Следующую фразу она произнесла быстро и невнятно: — Они думают, что я убила его.

Миссис А. схватила ее руки и крепко сжала их.

— Независимо от того, что они думают, мы знаем, что ты этого не делала, — с нажимом заявила она, — так что не волнуйся, все наладится. Теперь, я думаю, нам пора возвращаться домой.

— А можно… Как вы думаете, они позволят мне увидеть его? — спросила Никки.

— Конечно, — заверила ее миссис А. — Я пойду и найду врача.

Прошел всего час после того, как это дело легло на стол сержанта полиции Хелен МакАллистер, однако она уже довольно много узнала об умершем ребенке, Заке Джеймсе, и его матери Николь Грант. Например, она узнала о звонке, который Николь сделала в службу спасения, что она сказала и сколько времени потребовалось бригаде, чтобы добраться по вызову. Ей также удалось определить местонахождение одного из парамедиков, и он рассказал ей о том, как они пытались реанимировать ребенка. Затем она поговорила с дежурным педиатром, который констатировал смерть.

Однако в настоящий момент ее больше всего интересовало редкое заболевание, которым, как оказалось, страдал умерший ребенок. Она поищет сведения об этой болезни в Интернете, как только вернется в офис, но, исходя из того немногого, что смог рассказать ей реаниматолог, вовсе не будучи специалистом в этом вопросе, похоже, мальчик был обречен.

— Консультант сегодня читает лекции в Бирмингеме, — сообщил ей констебль, закрывая телефон. — Его секретарь свяжется с ним и попросит перезвонить нам.

МакАллистер кивнула, затем подняла руку, давая ему знак замолчать: ее соединили с коронером[14]. Сообщив необходимые детали для того, чтобы оформить разрешение на проведение вскрытия, она сказала:

— Я хочу присутствовать на вскрытии, так что буду вам очень признательна, если вы перезвоните мне, как только назначите время.

Повесив трубку, она задумчиво посмотрела на констебля, чьи зеленые глаза за толстыми линзами очков казались огромными.

— Ты связался с окружным педиатром? — спросила она.

— Он уже едет.

— С представителем отдела соцобеспечения?

— Тоже скоро будет.

— Хорошо. Надеюсь, у дома кого-то поставили? Нельзя допустить, чтобы кто-либо мог проникнуть туда и что-нибудь взять.

— Я проверю, но уверен, что об охране уже позаботились.

— Хорошо. Ты не знаешь, кто-то уже говорил с отцом ребенка?

Он покачал головой.

— У нас есть основания думать, что он сейчас не в Лондоне, как нам поведала миссис Грант?

— На данный момент — нет.

— Хорошо. — МакАллистер на минуту задумалась. — Похоже, очень многое будет зависеть от результатов вскрытия, — пробормотала она и, снова открыв телефон, связалась со своим инспектором, чтобы сообщить ему последнюю информацию по данному делу.

Глядя на милое личико Зака, Никки зажимала руками рот. Она уже почти жалела, что пришла сюда, и все же в некотором смысле ей стало легче, когда она увидела, что он выглядит вполне мирно, словно уснул. Никки спрашивала себя, какими бы были его глаза, если бы она подняла ему веки. Она хотела взять его на руки и крепко прижать к себе, но боялась, что если она поступит так, то уже не сможет его отпустить. Никки хотела вернуть его. Ей было все равно, как серьезно он заболеет или что в конце концов все равно умрет: она хотела снова держать на руках своего ребенка.

Почувствовав на плече руку миссис А., Никки поняла, что пора уходить. Каким-то образом сдержав рвущийся наружу крик, она наклонилась и нежно поцеловала Зака в лобик. Больше она никогда не сможет целовать его. С этой мыслью Никки не могла смириться.

Когда они шли назад к комнате с радугой, Никки чувствовала тесную, сильную и неразрывную связь с Заком, и какая-то неведомая сила влекла ее назад, туда, где она оставила его. Нельзя ему лежать там. Зак боится оставаться один. Он должен быть с ней.