Крейсер «Улисс» - [43]

Во всяком случае, такого подъема. - Он усмехнулся. - Но, возможно, до Мурманска и дотянем.
You never know."	Как знать?
"I hope so, sir.	- Я тоже на это надеюсь, сэр.
Thanks for the show." Nicholls reached up for his duffel-coat. "Well, I suppose I'd better make my way aft."	Спасибо, за представление. - Николлс протянул руку, чтобы взять канадку. - Пожалуй, я пойду на ют.
"Off you go, then.	- Ступайте.
And, oh-Johnny------"	Да, Джонни...
"Sir?"	- Слушаю, сэр.
"That scarlet-fever notice-board of yours. On your way aft you might consign it to the deep.	-Я насчет объявления о скарлатине... По пути на ют можете предать его волнам.
I don't think we'll be needing it any more."	Не думаю, чтобы оно могло нам понадобиться.
Nicholls grinned and closed the door softly behind him.	Усмехнувшись, Николлс осторожно затворил за собой дверь.
CHAPTER FOUR	Глава 4
MONDAY NIGHT	В ПОНЕДЕЛЬНИК ночью
DUSK ACTION STATIONS dragged out its interminable hour and was gone.	Повышенная боевая готовность, объявляемая в период сумерек, продолжалась целую бесконечность.

That night, as on a hundred other nights, it was just another nagging irritation, a pointless precaution that did not even justify its existence, far less its meticulous thoroughness.	В тот вечер, как и сотни раз прежде, она оказалась излишней мерой предосторожности.
Or so it seemed.	Во всяком случае, так казалось со стороны.
For although at dawn enemy attacks were routine, at sunset they were all but unknown. It was not always so with other ships, indeed it was rarely so, but then, the Ulysses was a lucky ship.	Хотя вражеские налеты в утренних сумерках были обычным явлением, на закате они происходили редко. С другими кораблями обстояло иначе, но "Улисс" был везучим кораблем.
Everyone knew that.	Каждый знал это.
Even Vallery knew it, but he also knew why.	Даже Вэллери. Но он знал, почему именно.
Vigilance was the first article of his sailor's creed.	Бдительность - такова была первая из его морских заповедей.
Soon after the Captain's broadcast, radar had reported a contact, closing.	Вскоре после выступления командира радарной установкой была обнаружена воздушная цель. Дистанция до неё сокращалась.
That it was an enemy plane was certain: Commander Westcliffe, Senior Air Arm Officer, had before him in the Fighter Direction Room a wall map showing the operational routes of all Coastal and Ferry Command planes, and this was a clear area.	Это наверняка был неприятельский самолет: у коммандера Уэстклиффа, старшего авиационного офицера, на стене висела карта, на которой были обозначены маршруты полетов своей авиации. Этот же участок был свободен.
But no one paid the slightest attention to the report, other than Tyndall's order for a 45	Но внимания на донесение радиометриста никто не обратил, за исключением Тиндалла, приказавшего изменить курс на 45 градусов.
"Charlie", usually a four-engine Focke-Wulf Condor, was an institution on the Russian Convoys.	Появление самолета было столь же обыденным явлением, как и вечерняя боевая тревога. Это их старинный друг "Чарли" спешил засвидетельствовать свое почтение. "Чарли" -обычно четырехмоторный "фокке-вульф кондор" -был неотъемлемой принадлежностью полярных конвоев.
He had become to the seamen on the Murmansk run very much what the albatross had been the previous century to sailing men, far south in the Roaring Forties: a bird of ill-omen, half feared but almost amicably accepted, and immune from destruction, though with Charlie, for a different reason.	Для моряков, ходивших на Мурманск, он стал примерно тем же, чем для моряков прошлого столетия, плававших возле "гремящих сороковых" широт, был альбатрос - эта зловещая птица, которую немного боялись, но встречали почти дружелюбно и никогда не убивали. Правда, с "Чарли" дело обстояло несколько иначе.
In the early days, before the advent of cam-ships and escort carriers, Charlie frequently spent the entire day, from first light to last, circling a convoy and radioing to base pin-point reports of its position.	В былые дни, до появления авианосных транспортов и эскортных авианосцев, "Чарли", бывало, висел в воздухе от зари до зари, кружа над конвоем и регулярно сообщая на свою базу его координаты.
'Exchanges of signals between British ships and German' reconnaissance planes were not unknown, and apocryphal stories were legion.	Нередко между английскими кораблями и немецкими самолетами-разведчиками происходил обмен любезностями, на этот счет рассказывались самые диковинные истории.

An exchange of pleasantries about the weather was almost commonplace.	Самыми распространенными были шутки по поводу погоды.
On several occasions Charlie had plaintively asked for his position and been given highly-detailed latitude and longitude bearings which usually placed him somewhere in the South Pacific; and, of course, dozen ships claimed the authorship of the story wherein the convoy Commodore sent the signal,"	Несколько раз "Чарли" слезно молил сообщить его координаты и получал подробнейшие данные о его широте и долготе, судя но которым он находился где-нибудь в южной части Тихого океана. Как всегда, команды не одного десятка кораблей утверждали, будто история эта произошла именно с ними. Говорят, что начальник одного конвоя радировал "Чарли":