Крестьянский сын, дворянская дочь - [58]

— Ну вот, и стукнулись, и столковались!

Девушка, подбоченясь, стояла в дверях и весело взирала на друзей. После Глашиных слов влюбленные оторвались друг от друга и посмотрели на поле битвы. Наступило время смеха. Коротким баском похохатывал Николай. Заливисто и звонко смеялась Наталья. С оттенком какой-то укоризны, словно старшая сестра, улыбалась Глаша. Они встретились, не поссорились, и это хорошо, думала девушка. Потом, все разговоры будут, потом. А сейчас надо дать им время насладиться друг дружкой.

— Ой, да ты вся мокрая, подруга! Ну, ничего, сейчас что-нибудь отыщем. — Она подошла к платяному шкафу, открыла его и критически осмотрела свое нехитрое добро. Требовалось что-то подобрать для Наталки, что-нибудь не очень вызывающее, а это, учитывая ее род занятий, оказалось для Глаши непростой задачей. Наконец выбрала простое, хоть и чрезмерно открытое и прозрачное, но не вызывающе-вульгарное, платье, и кинула его на кровать:

— Вроде вот это поскромнее, подойдет. Иди, переоденься. Вещи свои повесь сушиться на веревку, там увидишь.

Наталка послушно последовала совету подруги. После того, как она скрылась в туалетной комнате, Глаша подошла к туалетному столику и стала быстро наводить марафет на свое лицо.

— Коля, я ухожу до утра, остаетесь вдвоем — спокойно поговорите.

— Ты куда? — он оторвался от швабры, которой пытался скрыть следы давешней встречи. Замер и посмотрел на Глашу.

— Мне работать надо. Ты будто не знаешь о моей работе! — Глаша укоризненно посмотрела на парня. — Забыл, что у меня сегодня выезд?

— Я думал, что вместе все поговорим, ведь столько надо рассказать друг другу. — Николка никак не ожидал, что останется с Наташей вдвоем, да еще в борделе. Ничего себе, антураж!

— После, все после. Надеюсь, что еще будет время. Думаешь, я не хочу пошептаться с подругой? Но будь проклята эта работа! Тем более, что если бы не она, я все равно бы ушла, не став вам мешать.

Их разговор был прерван появлением Наталки. Девушка выходила из туалетной комнаты как-то робко, стесняясь показаться в слишком для нее смелом одеянии. Каштановые волосы ее были распушены и плавно ниспадали на плечи.

— Вот и наша русалка появилась. — несколько покровительственно сказала Глаша.

— Нимфа, наяда! — пробормотал юноша, чем вверг Наталку в еще большее смущение. Еще стоя напротив зеркала в уборной, она не решалась выйти, казалась себе распутной женщиной. Но, переборов в себе робость, все-таки вышла. Села на самый краешек кресла, прямо как спица, коленки аж до боли сведены вместе, руки пред собой на коленях, вся в напряжении.

— Ну, я пошла, ребята. — Глаша уже опаздывала и поэтому торопилась. — Будьте умницами и ведите себя хорошо.

— Ты куда? — испуганно спросила Наталка, не зная, что точно такие же слова, ранее произнес Николка.

— Он знает! — Глаша пальцем показала на юношу, и прежде чем друзья успели что-нибудь произнести, выпорхнула из номера.

После Глашиного бегства в коморке повисла неловкая пауза. Словно мальчик с девочкой как дуэлянты изучали противника перед словесным поединком, а может просто не знали с чего начать. Первой, как и положено представителю сильного пола, решилась прервать затянувшее молчание Наталка.

— Так значит, вот где ты скрывался все время? — она с укоризненным видом оглядывала помещение, прежние бесы ревности и подозрений вновь заиграли в ее голове. — Я место себе не нахожу! Все слезы выплакала! — назидательно вещала девушка, сжав своими руками подлокотники кресла. — А он преспокойно с легкомысленными девицами в этом гнезде разврата живет и поживает.

Николка, едва не задохнувшись от этакой несправедливости, хотел было ответить колкостью на колкость, но у него хватило здравого смысла понять, что ее тон вызван неестественностью положения, в котором они оказались. Тем более, что если Наталка переоделась, то он в мокрых штанах ощущал себя весьма неуютно. Поэтому вместо ответа сказал:

— Наталка, радость моя, ты посиди пока тут, а я схожу к себе в укрытие, переоденусь.

И оставил девушку в растерянности, и одну, и в этой непривычной для нее обстановке.

В старом сарае за поленницей, где было оборудовано укрытие для беглеца, стоял большой амбарный сундук, куда Николка и перетащил постепенно кое-какие вещи, литературу и одежду. Первым делом на землю полетела ненавистная жилетка, так делавшая его похожего на лавочника. Следом там же оказалась аляповато расшитая вышиванка. Затем он снял сапоги и насквозь мокрые штаны. Вместо этого мальчик нацепил простые брюки и форменные ботинки, а сверху надел простую рубаху без узоров и рисунков. Все это Николка проделал очень быстро, словно новобранец в армии, боясь, как бы дорогая посетительница не улизнула в его отсутствие. Поэтому, закончив свой гардероб, он бегом бросился обратно. А когда увидел ее сидящей на том же месте, лицо его засветилось от радости.

Пауза, которую благородно предоставил вовремя ретировавшийся Николка, пошла девушке на пользу. Она успокоилась и немного привела свои мысли в некое подобие порядка. «Что это я с попреками, он столько пережил. Где нашел место, там и спрятался». — здраво рассудила Наталка. А главное, о чем она догадывалась, но что только что уяснила точно — он не живет в одной комнате с Глашей. И девочка требовательно попросила демонов из своей головы выйти вон. Поэтому к моменту появления парнишки она была вновь настроена благожелательно. И, конечно, не могла не отметить, что его внешний вид изменился, и изменился в лучшую сторону. Перед ней был снова ее родной Николка, Никлока-реалист, Неваляшка. А с ним было легко и свободно. И Наталка ответила на улыбку вошедшего в комнату друга.