Крестоносцы поневоле - [95]
Петр поклонился, приложился к персту и ушел.
Урбан задумался. Письмо в корне меняло дело. Теперь у него прибавится забот, но, боже мой, какая ответственность на его старые плечи!
Старик слез с удобного венецианского кресла и опустился перед распятьем в углу. Ему должно хватить сил! Господь убережет, но о чистоте помыслов надо заботиться самому. Тишину комнаты нарушили рубленые рифмы старой латыни. Понтифик молился.
– Ну что? Очухался, мудак? – приветствовал начавшего подавать признаки жизни миланца жизнерадостный голос Малышева. За ночь тот отволок бесчувственное тело пленника от стен города в сторону небольшой балки, в которой, к счастью, не стояли многочисленные палатки и шалаши миланского воинства. То, что пленник долго не шевелился, всерьез озадачило «полочанина», и оживлению миланца он обрадовался, как ребенок подарку.
– Больше не бегай от меня, засранец! И будешь живее всех живых.
Миланец не понял, только испуганно заморгал глазами. Ростом он был по грудь Малышеву, значит, не более ста пятидесяти сантиметров. Одет нарочито богато. На вид связанному было не более двадцати лет, но точно Костя смог определить возраст только днем. Юнец! Весь в золотом шитье, камни на мече, перстни по пятьдесят граммов золота каждый.
Всю ночь после разгрома засады у стен Ги рыскали патрули миланцев, так что Костя решил отползти подальше, перекантоваться день в укромном месте и следующей ночью попробовать проползти к тому месту, где в город пробрался Захар, или вернуться с пленным в замок через тайный лаз.
Можно было бы попробовать и этой ночью, оставив связанного нетранспортабельного миланца или прирезав его, но в платежеспособности своего трофея русич не сомневался, а разбрасываться деньгами было не в его натуре. Так что внутрь стен города или замка они попадут только вдвоем.
Теперь надо было ждать.
Уже к полудню стало понятно, что ночная попытка прорыва к своим будет обречена на провал. Получив чувствительную оплеуху, миланцы решили не повторять ошибок и окружили город и замок целой системой секретов и блокпостов. Практически под каждым кустом теперь сидели вооруженные ополченцы, ожидавшие гонцов от осажденных, напротив ворот города и замка в спешном порядке строили широкие бастионы из земли и фашин, предназначенные для удержания осажденных от вылазок большими группами. Частокол из обтесанных заостренных бревен споро обсыпали землей. Захар попробовал выстрелами из винтовки остановить прыть землекопов. Но теперь на виду были только обычные крестьяне, согнанные из ближайших деревень, и рядовые ополченцы. Ни рыцари, ни гвардейцы, ни наемники не появлялись в пределах видимости со стены или замка. А отстреливать и так напуганных до смерти подданных баронессы – это была напрасная трата патронов. Выстрелы стихли, и работы пошли своим чередом.
В лесу весь день стучали топоры. Теперь даже ночью пробраться к стенам города было невозможно. Костя нехорошо посмотрел на золотые перстни на пальцах своего пленника. Если дела пойдут так и дальше, придется забрать все ценное и оставить тело в укромном уголке. Или все-таки связать и пускай живет?
Видимо, мысли и сомнения Малышева слишком ярко отражались на его лице, потому что связанный миланец знаками начал показывать, что хочет ему что-то сказать. Малышев с недоверием посмотрел на жестикулировавшего миланца. До вечера времени было много, делать было нечего. Костя достал из-за пояса короткий ножик, снятый вчера с пояса его пленника, и нагнулся к лежащему. Тот весь затрясся.
– Ну и что? – Костя приставил нож к горлу юнца и медленно вытянул кляп.
Тот молчал, испуганно моргая и сглатывая слюну.
– Как зовут тебя?
Малышев уже немного изъяснялся на той смеси латыни, норманнских диалектов и старого ломбардского языка, который здесь был в обиходе, но вопрос задал на более понятном немецко-норманнском.
Пленник тихо что-то проскулил. Костя даже не смог разобрать звуков.
– Как?
Тот испуганно выдавил:
– Бернард о… синьор колдун.
Малышев усмехнулся:
– Я не колдун. – Он с сомнением осмотрел трясущегося миланца. – Как думаешь, ты ночью сможешь дойти тихо во-он до той стены?
Бернардо мельком глянул на стену и испуганно затряс головой:
– Синьор, не надо! Ночью караулы удвоят. Солдаты напуганы. Они будут стрелять и бросать копья на каждый звук. – Он жалобно посмотрел на «полочанина». – Вы – колдун. Вам ничего не будет, а я умру.
Он жалостливо всхлипнул на грани срыва:
– А я не хочу умирать!
Костя сочувственно тряхнул связанного за грудки – только истерики ему не хватало.
– Ну-ну… Не умрешь! Мне надо к своим, а ты пойдешь со мной или останешься здесь. – Костя многозначительно посмотрел на связанного, отчего тот опять съежился. – В твоих интересах, парень, идти со мной. Без выкупа ты для меня только лишняя обуза!
Итальянец заскулил:
– Я… Моя семья… Мы не бедные. Отец – один из старшин цеха оружейников. Мастера Денаро Миссаглия все знают. У нас лавки по всему побережью и в Германии. За меня отец триста солидов отдаст, только не убивайте.
Костя хмыкнул:
– А почему именно триста? А не тысячу?
Пленник жалобно посмотрел на своего угнетателя:
– Тысячу не даст. Много! А триста даст. – Решив, что сумма может не заинтересовать страшного чернокнижника, он начал уговаривать «полочанина». – Триста солидов – это много. Да мои перстни еще солидов сто стоят. Да меч. Это очень большие деньги.
Современная Россия…Война на Кавказе сделала их смертельными врагами. Ильяс мстил за сестру, а капитан-танкист Олег невольно стал виновником ее смерти. Оба воина погибли, но высшие силы дали им второй шанс…22 июня 1941. Из развалин разбомбленной казармы 44-го танкового полка Красной Армии выбираются окровавленные сержант и лейтенант. В небе – пикировщики Ю-87, от границы катится вал бронированных машин с черными крестами на башнях. Что делать? Спрятаться, пробираться на восток или вступить в неравный бой? Олегу ответ на этот вопрос ясен.
Тянутся по пыльным дорогам обозы первого крестового похода. Где-то тут, среди опоясанных мечами паломников, шагают археолог и казак из 1906 года, красноармеец из 1939 и фотограф дикой природы из 1999.Нелегок путь. В спину дышат могущественные враги, не желающие мириться с провалом эксперимента, кончаются патроны, гибнут близкие. Тиски сужаются… Но переброшенные из привычного двадцатого века в век одиннадцатый друзья упрямо идут к своей цели. Домой!..
В Гардарике загадочный волхв предлагает наемнику нурману выкрасть шкатулку у местного ярла. Подумав, викинг соглашается…С этого и начинаются события, перевернувшие историю современного мира и породившие историческое противостояние религий. А главными действующими лицами становятся казак и археолог из 1896 года, красноармеец из 1939 и фотограф дикой природы из 1999. Переброшенные в далекое прошлое, они вынуждены бороться с теми, кто считает себя выше людей. В поисках статуи забытой богини герои путешествуют по Европе в нелегкое для нее время первого крестового похода, сражаясь и флиртуя, защищаясь и защищая тех, с кем свела их судьба.
1799-й год. Суворов бьет французов, Наполеон штурмует Египет, а сербы воюют за независимость с турками. Балканы… Кругом шпионы, предательства, резня, засады, погони, штурмы, «этнические чистки». Власть над Римом, Миланом и Неаполем, как и над всем Средиземноморьем, переходит из рук в руки.В центр этой свистопляски попадают наши современники. И хотя гораздо проще было бы умереть, им придется выживать. И сражаться.Поднимай же простреленный флаг, барьяктар! Доставайте ружья и точите сабли, юнаки! История Балкан переписывается заново…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».
Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.
Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.
Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.
Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.
Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».