Крестики-нолики - [17]

Обратно Сергей вернулся тем же ходом. Выждал в тени ворот, пока Чапельник с подручными не повернулись к нему спиной. Минуты две дурашливо пошумел, мелькая мимо врагов, и тогда только, как бы невзначай, оказался рядом с носилками своих друзей.

* * *

Щава, Харч и Юрка ссыпали уголь на ощупь, когда над затылками их прозвучал резкий голос Сергея:

— Руки на затылок! Не двигаться!

Зависла пауза. Секунд через десять слышно стало, как икает от страха затиснутый в мешок и сваленный на каменный пол Конус.

Братья Горчицыны сработали на совесть. В момент, когда Окурьяновы и Щава лязгали крышкой ящика, подтаскивая к нему брезент с углем, близнецы накинули мешок на голову стоявшего на «атасе» Конуса, вмиг свалили, прижали к полу.

Выдержав пойманных в надлежащем страхе с полминуты, Сергей продолжил:

— Руки назад. Идите по одному, поименно на мой голос. Первым Щава.

— Ладно, Костыль… Ладно. Намотают вам всем кишки на перо, — злобно пробасил Юрка Окурьянов.

Скрежетнули пружины двойной двери со стороны набережной, легко вбежал по ступенькам Гордей Егорович.

— Вот, всех с поличным… — начал было Сергей.

Но домоуправ не дал ему договорить.

— Я в курсе. Чтобы не отвлекать граждан и особенно мамашу Окурьяновых от работы, идем в мою контору кружным ходом. Все тихо, без глупостей. Умеренным аллюром.

Когда поднялись по лестнице, свернули на набережную, а затем на Пятницкую, Гордей Егорович попросил Сергея излагать тихо, внятно и коротко. А главное, так, чтобы не слышно было впереди идущим. Слушал домоуправ внимательно, но почему-то не очень радовался. Иногда приостанавливал Сергея, положив твердую ладонь ему на плечо.

В домоуправлении Гордей Егорович запер воришек на ключ в своей малюсенькой комнатке, проводил всю пятерку до входной двери. Крепко пожал руки близнецам, Шашапалу и Елене, сказав каждому добрые слова. Сергея попридержал. Когда друзья отошли, заговорил тихо, без обычного задора:

— Ты, конечно, герой и молодец. Только впредь уговор старайся выполнять точно. Сначала доложи, потом действуй. Потому, пока ты самостоятельно генеральствовал, Чапельник все смекнул и ушел с концами. А был он, считай, на крючке, потому как думал, что меня за нос водит. Ну да ладно. Увядать не стоит. А на ус намотай. Мамаше твоей за усердие низкий поклон от меня передавай.

* * *

Как угадала, почувствовала Валентина музыкальный талант Игоря, остается лишь гадать. Возможно, что и сам Иг, озоруя и хвастаясь, напел или насвистал что-нибудь приветливой женщине. Но после субботнего вечера, когда при большом сборе офицеров-фронтовиков в комнате у Валентины Иг три часа кряду пел «самые задушевные песни, с показом и танцевальной обработкой», а также «имитировал джаз-оркестр», артистическая слава его за один день облетела все окрестные дворы, а на другое утро достигла даже Пятницкого рынка.

Вряд ли Иг подозревал о существовании флейты-пикколо или английского рожка, но саксофон, трубу, кларнет, тромбон, контрабас и тубу изображал превосходно. Однако главным козырем Ига считали все-таки песни, которыми он «всем душу в куски рвал». Слава его росла.

* * *

Близнецы азартно мыли полы в своей комнате, где большая часть воды тут же уходила в огромные щели и черные дыры в двух углах. Среди ближайших строений одноэтажный деревянный флигель о двух квартирах пользовался наибольшей популярностью у самых умных грызунов. Данная ситуация ничуть не смутила братьев Горчицыных, и с первого дня своего появления в московской комнате они объявили крысам священную войну. Действовали близнецы так решительно и эффективно, что поначалу крысы смутились и ограничили свои набеги. Тем более что облюбованные ими углы заливались горячим варом или забивались жестью, выкроенной из консервных банок. Но все-таки крыс было не меньше, чем энергии, фантазии и терпения у братьев Горчицыных. Война приняла затяжной характер и шла с переменным успехом.

К ряду безусловных достоинств Вити Гешефта следовало отнести дар угадывать самые острые нужды своих соседей.

Визит к близнецам Витя начал с того, что выложил на стол две картинные упаковки с иностранными этикетками.

— Когда люди с малых лет всерьез относятся к проблемам гигиены и здорового быта, — начал Витя бархатным голосом, — можно не сомневаться, что жизнь их сложится не менее удачно и полноценно, чем у Леонардо да Винчи. Это мой первый взнос в вашу московскую жизнь, — кивнул Витя на упаковки и пояснил: — Новейший американский антикрысин. Каждая пачка при правильном употреблении рассчитана на отравление двух-трех десятков крыс и последующего их ухода с места массовой гибели в радиусе не менее пятисот метров.

— Так это небось кучу денег стоит? — покосился Ник на заманчивые упаковки.

— Вы меня не поняли, мальчики, — с обезоруживающим обаянием улыбнулся Гешефт. — Я же сказал: это вам в дар. От всего сердца. Владейте и дерзайте.

— Так что ты хочешь взамен?

— Всего-навсего чтобы вы выслушали одно деловое предложение. И поверь, даже если ты ответишь на него стопроцентным «нет», моя расположенность к вам не изменится ни на йоту.

— Я к вашим услугам, сир, — раскланялся Иг.

— Во-первых, я видел, как ты показывал Сергею «Джорджа из Динки-джаза», работая за банджо и саксофон, — немного переждав, не торопясь начал Витя. — Во-вторых, не надо быть педагогом консерватории, чтобы понять, чего ты стоишь. Но это не главное. Должен тебе признаться, я за версту чувствую душу художника. Талант надо беречь и ценить. Иначе раскрадут по чайным ложкам. Сколько мы знаем исторических примеров с гениями, которые «спасибо» за свои дела получали лишь посмертно.