Крестики и нолики - [33]

– Да и за них не надо. – Каллум улыбнулся в ответ. – Знаешь, что я тебе скажу? Давай ты не будешь извиняться за всех идиотов-Крестов, а я не буду извиняться за всех таких же нулей. Согласна?

– Заметано.

Мы с Каллумом пожали друг другу руки.

«Вперед! – сказала я себе. – Чем скорее со всем покончишь, тем лучше!»

Я втянула побольше воздуха и начала:

– Каллум, мне нужно кое в чем тебе признаться. По поводу дня рождения.

Едва эти слова сорвались с моего языка, Каллум весь окаменел.

– А что? – отозвался он, чтобы я не молчала, и рука, обнимавшая меня за плечи, опустилась на песок.

– Ну, просто… я хотела, чтобы ты пришел, но в основном по неправильным причинам.

– По каким причинам?

– Хотела позлить маму и так называемых друзей, – объяснила я. – Хотела им всем отомстить.

– Понимаю.

– Нет, не понимаешь, – продолжала я. – Я говорю тебе об этом сейчас, потому что отзываю приглашение.

– Почему?

– Потому что… потому что… – промямлила я в надежде, что Каллум примет мою жалкую попытку объяснения.

Он коротко улыбнулся мне и сухо ответил:

– Спасибо.

– Не за что. Мы отметим мой день рождения как-нибудь иначе, хорошо?

– Хорошо.

– Взрослеть трудно. – Я снова вздохнула.

– Дальше будет еще труднее, – предупредил Каллум, внезапно помрачнев.

Я посмотрела на него и открыла рот, чтобы спросить, что он имеет в виду. И закрыла, так и не сказав ни слова. Я очень боялась его ответа.

Глава 32 • Каллум

Было уже поздно, к полуночи, а я лежал поверх покрывала на своей кровати и пытался понять, что сказала мне миссис Пакстон. «Мать мистера Джейсона была нулем»… Что-то тут не складывается. Миссис Пакстон совершенно уверена, что мистер Джейсон на моей стороне, но ведь каждый раз, когда он смотрит на меня…

Он меня ненавидит.

У меня не было в этом никаких сомнений. Ну, почти никаких. Может, у меня просто паранойя. Может, я просто трус и заранее считаю каждого Креста своим врагом, чтобы потом, если так и окажется, сказать: «Я же говорил!» Но миссис Пакстон мне не враг. И Сеффи, конечно, тоже. Я потер лоб ладонями. Мысли крутились с такой скоростью, что голова раскалывалась. Я больше ни в чем не был уверен.

В дверь постучали. Я сел.

– Кто там?

– Линни, – сказала моя сестра. – Можно к тебе?

– Конечно.

Линетт вошла в комнату и тихо затворила дверь за собой.

– Ты как? – спросил я.

– Не очень. – Линни помотала головой. – А ты?

– Тоже. Но ничего, переживу.

На это Линни посмотрела на меня как-то странно. Но потом улыбнулась, и непонятное выражение исчезло без следа. После ссоры Линни с Джудом ни один из них не сказал другому ни слова. Сестра села в ногах моей кровати. И принялась теребить выбившиеся из покрывала нитки. Я не знал, что сказать, поэтому просто молчал.

– Как дела в школе?

– Нормально. Узнаю много нового.

Между прочим, истинная правда!

Должно быть, Линни уловила что-то в моем голосе – она подняла глаза и сухо улыбнулась.

– Трудно, да?

– Труднее некуда.

– Как думаешь, ты там останешься?

– Я поступил. Теперь меня оттуда клещами не вытащишь, – воинственно заявил я.

Линни улыбнулась с явным восхищением:

– Как тебе это удается, Каллум?

– Что именно?

– Не сдаваться.

Я пожал плечами:

– Сам не знаю.

– Нет, знаешь! – возразила Линни, отчего я даже вздрогнул.

И улыбнулся – настолько она была убеждена, будто я знаю, что делаю.

– Ну, наверное, я не сдаюсь, поскольку знаю, чего хочу.

– То есть?

– Хочу состояться в жизни. Изменить мир к лучшему.

Линни посмотрела на меня и нахмурилась:

– А если не получится, чтобы и то и другое сразу?

– В смысле?..

– Если бы надо было выбрать что-то одно, что для тебя важнее? Состояться в жизни или изменить мир?

В ответ я улыбнулся еще шире. Ничего не мог поделать.

– Что смешного? – спросила Линни.

– Ничего. Просто, когда мы с тобой вот так разговариваем, это напоминает мне прежнюю жизнь, – ответил я. – Мы с тобой вечно спорили обо всем на свете. Мне так не хватало наших разговоров.

Линни тоже улыбнулась мне, но потом улыбка погасла:

– Ты не ответил на мой вопрос, и не пытайся увильнуть! Что для тебя важнее: состояться в жизни или изменить мир?

– Не знаю. Наверное, состояться в жизни. Чтобы был большой дом, деньги в банке, и не надо было работать, и чтобы меня везде уважали. Когда я получу образование и у меня будет собственное дело, в мире не останется ни одного человека, который мог бы посмотреть на меня сверху вниз, ни нуля, ни Креста.

Линни пристально поглядела мне в лицо.

– Состояться в жизни, значит. Вот и я не поставила бы много на то, что ты выберешь второй вариант.

– Послушай, какой смысл менять мир, если тебе нечего предъявить, если у тебя даже денег на это нет? – спросил я.

Линни развела руками. Вид у нее стал какой-то странный: жалела она меня, что ли?

– А ты? Почему ты не сдаешься? – спросил я.

Линетт улыбнулась – улыбнулась своей загадочной нездешней улыбкой, словно ее мысли обратились вовнутрь, где мне не было места.

– Линни? – неуверенно окликнул я ее.

Сестра поднялась и направилась к двери. Я решил, что это конец разговора, но тут она повернулась ко мне – уже на пороге.

– Ты спрашиваешь, почему я раньше не сдавалась, Каллум? – Она вздохнула. – Потому что была чокнутая! Как жаль, что я больше не сумасшедшая…