Крест Сталина - [33]

            Лаврентий перевел дух, проникаясь большим уважением к неустанному труду великого Маэстро...

            "За Сталина! - нарком, стоя, выпил жгучую жидкость. - Деньги должны работать! Они должны вернуться обратно, откуда их беззастенчиво крали, подрывая могучую силу грозного ханства. Разве все это не на руку врагам коммунизма?! Делай что хочешь: пей до карачек на высоком посту! Бегай за бабами, ублажая похоть самца! Совершай другие ошибки, ... но не воруй! Не мешай нарождаться небывалому в мире государству, ибо только через него красное знамя взовьется над миром! Он один великий Сталин не спит на посту, обречено тянет за всех тяжелую лямку!!! ... Эх, Коба, Коба, не веришь ... даже мне. Что я - совсем бестолковый? Не вижу общей картины?"

            Аналитики с Лубянки на свой риск и страх свели дебет и кредит уходящей и поступающей информации. Так вот! Не все ложится на стол главе НКВД. Часть ее, возможно, самая ценная, ложится на зеленное сукно недремлющего вождя!

            С досадой припомнив Волкова, нарком насупился, по-ребячьи оттопырив губу. Но коньяк приятной истомой уже распылил его мысли. Нежное сердце учащенно забилось, от чего гормоны ударили в голову - значит утро...

            Прихватив с собой белокурую связистку, он укатил в лимузине на ближнюю дачу...

            Секретарь насухо вытер хрустальный бокал и водрузил на место армянский коньяк. После чего убрал со стола ненужные справки и унес в архив следственное дело за № 510... 

* * *

            Сталин спешил. На его рабочем столе появился исчерканный лист, на котором Берия неосторожно оставил следы своих каракуль, схем, заметок и сокращенных слов. Дополнительно "волкодавами" была приложена копия телеграмм, отправленных Деканозову в Германию. Телеграмм не зафиксированных, а значит не имевших ни одного исходящего номера! Отдельным документом шел анализ расшифровки поведенческих импульсов наркома при составлении этих неучтенных посланий и содержимого черновиков, доставленных с министерского стола своим человеком...

            Сталин покосился на дверь и засунул документ на дно своих карманов. "М-да,  для профилактики надо заменить своего секретаря!"

            За окном, вспугивая голубей, облепивших боковые зазубрины Спасской башни, заиграли куранты...

            "Нет, ... это не главное! ... Главное - почему бежал Корней, посланный на трудный участок борьбы: в лагеря?! ... Думает, что Сталину легко... в окружении подлых врагов?" 

            Вождь отодвинул массивный чернильный прибор, внимательно рассматривая прожилки полированного черенка курительной трубки. Курить не хотелось, но, следуя привычке, он разломил папиросину...

            "Объяснял я тебе, Корней, что нету верных товарищей... Нету!!! ... Вон, Менжинский... Перекачал сумасшедшие суммы на западные счета и ... революция в Германии погибла!.. Опять же, Ганецкий  захотел убежать, ... не безбедно, конечно... И что же? Застрелился товарищ Ганецкий!.. Но прежде все деньги вернул, ... включая деньги Ульянова!"

            Рассекая корпусом табачный туман, Сталин  бродил по кабинету, и продолжал мысленный монолог.

            "Тот же Ягода - 16 лет в ГПУ! ... Кто скажет, что он прятался за спины товарищей? Но нет, сломался Ягода - операция "Трест" тому подтверждение!.. Для чего Лубянка и купила в Париже целый банк[25] ... самый крупный в Европе, со счетов которого золото перекачалось в Москву... Вместе с владельцами!.. Так нет же, испортил, шельмец, такое пикантное дело... Теперь уже знаем, какие деньги он прикарманил! Все отдал... Наверное, думал, что купит себе право на жизнь... Вот и скажи, Корней, что бы ты сделал с этим товарищем?" - цепкая память Иосифа сопоставляла факты, расставляла людей, события, цифры...

            Вот так ночами, решая важнейшие государевы дела, он по неволе возвращался к извечным проблемам любого диктатора. Эх, великая Русь! От мала до велика, от рабочего до министра воровали,  тащили и курковали на черный денек! От гайки до миллионов валюты ежедневно и еженощно пропадало с государевой копилки. Теперь - нет! При Петре - казна, а, ныне, при Сталине - закрома Родины оберегались, и будут оберегаться строгой десницей, лишая живота, посягнувших на злато людей!        

            Иосиф Виссарионович в задумчивости приложился лбом к холодному стеклу. На Красной площади мерцали елочные пирамиды. По центру белоснежным айсбергом высилась Главная елка страны, украшенная по туземным обычаям бутафорскими игрушками. Прошло пять часов Нового 1941 года, но для Сталина это не имело значения. Все равно советский народ не выбирался из трясины прошлого, экономно растягивая пельмени еще на пару недель... "И это в новой стране?! Тьфу, темнота!.."

            Вождь с раздражением стал выколачивать пепел прямо на подоконник. На раздавшийся стук заглянул Поскребышев.

            - Вызывали, товарищ Сталин?   

            - Гусь свинье не товарищ! - вождь подошел к помощнику и коснулся курительной трубкой его карманов. - Узнаю, что ва-руешь документы, так вслед за женой отправишься на Ка-лыму, понял?