Крещение Руси - [13]

Историк H. М. Карамзин выдвигает свою версию. «Ольга, – говорит он, – достигла уже тех лет, когда смертный, удовлетворив главным побуждениям земной деятельности, видит близкий конец ее перед собою и чувствует суетность земного величия. Тогда истинная вера более, нежели когда-нибудь, служит ему опорою или утешением в печальных размышлениях о тленности человека. Ольга была язычницей, но имя Бога Вседержителя уже славилось в Киеве. Она могла видеть торжественность обрядов христианства, могла из любопытства беседовать с церковными пастырями и, будучи одарена умом необыкновенным, увериться в святости их учения. Плененная лучом сего нового света, Ольга захотела быть христианкою и сама отправилась в столицу империи и веры греческой, чтобы почерпнуть его в самом источнике».

Как бы там ни было, в начале лета 955 г., как отмечает русский летописец, Ольга отправляется в Константинополь. Правда, современные исследователи же, сопоставив даты и день недели приема императором Ольги – 9 сентября (среда) и 18 октября (воскресенье), – пришли к выводу, что эти даты совпадают с 957 годом. Таким образом, Ольга отправилась в Константинополь скорее всего в 957 г.

Число сопровождавших Ольгу лиц перевалило за сотню, не считая охраны, корабельщиков и многочисленных слуг. (В состав посольства Игоря в Византию, которое по количеству и пышности представительства не имело себе до этого равных на Руси, входил только 51 человек.) В свиту Ольги входили: племянник Ольги, 8 ее приближенных (возможно, знатных бояр или родственников), 22 поверенных от русских князей, 44 торговых человека, люди Святослава, священник Григорий, 6 человек из свиты поверенных от русских князей, 2 переводчика, а также 18 приближенных к княгине женщин. Состав посольства, как видим, напоминает русскую миссию 944 г.

Когда княгиня отправлялась в Константинополь, она, конечно же, думала не только о принятии христианства лично. Как мудрый политик, она понимала, что христианская религия позволяла Руси стать равноправным партнером в среде европейских государств. Кроме того, необходимо было подтвердить условия договора о мире и дружбе, заключенного Игорем.

Судя по оценкам, данным Руси, Хазарии и печенегам византийским императором Константином VII в трактате «Об управлении государством», византийское правительство в середине 50-х годов. X в. было весьма обеспокоено состоянием своих отношений с Русью, опасалось новых нападений с ее стороны и не доверяло ей, стремясь направить против нее печенегов. В то же время Русь была нужна Византии как противовес в борьбе с Хаз арией и мусульманскими правителями Закавказья, а также как поставщик союзных войск в противоборстве империи с арабами. Таким образом, интересы государств в некоторой степени все же совпадали.

Итак, летописец под 955 (957) г. записал: «Отправилась Ольга в Греческую землю и пришла к Царьграду». Русская флотилия пришла к Константинополю в середине июля или начале августа и остановилась в предместье города, в Суде. Руссы дали знать о своем появлении императору. Купцов разместили, как это предусматривалось договором Игоря, на подворье монастыря у церкви Св. Мамы, и они занялись своими торговыми делами. Но здесь произошел казус, который, вероятно, из политических соображений, опустил автор «Повести временных лет». Дело в том, что Ольга просидела на своем корабле, ожидая приема у императора, больше месяца, о чем она немного позже напомнит послам императора в Киеве: «Если ты [император] так же постоишь у меня в Почайне, как я в Суду, то тогда дам тебе [обещанные подарки]». Но вернемся к пребыванию Ольги в Константинополе.

Что же заставило императора откладывать так долго прием русской великой княгини? Одни исследователи считают, что русское посольство отбыло в Константинополь, не известив об этом императора. Возможно, русские, отправляясь посольством, руководствовались условиями договора Игоря, в котором говорилось: «те послы и гости (купцы), которые будут посылаться (князем), пусть приносят грамоту, так написав ее: «Послал столько-то кораблей». И из этих грамот мы узнаем, что пришли они с миром». Но в данном случае ехала сама великая княгиня. Ольга явилась в Константинополь во всем великолепии, со значительным флотом, на котором прибыло сто с лишним человек посольства. Такая миссия должна была преследовать какие-то исключительные цели. И, конечно же, грамот она никаких не имела. И это поставило греков в трудное положение.

Дело в том, что Византия свято оберегала свое исключительное политическое и религиозное положение в тогдашнем мире. Согласно византийской концепции власти, император являлся наместником Бога на земле и главой всей христианской православной церкви. В соответствии с этим представлением и оценивались ранги иностранных правителей. Никто из них не мог встать вровень с византийским императором. Однако степень этого неравенства для правителей различных государств была, естественно, различной и зависела от многих факторов – мощи данного государства, степени его влияния на политику Византии, характера сложившихся отношений между этим государством и империей. Все это находило закономерное выражение в титулах, почетных эпитетах, инсигниях и прочих знаках достоинства. Политической символикой был пронизан не только весь византийский придворный церемониал, но и порядок общения с иностранными государствами, приема иностранных правителей и послов.