Крепость Бреслау - [53]

Еще иначе говоря, Христос представляет восемь сентенций, общих максим на тему правильного человеческого поведения, а одну из них выделяет специально — она гораздо сильнее и включает в себя минимум два человека. Эти восемь благословений читаются как: «надлежит поступать так и так», а это одно благословение Мф. 5, 6 о жажде справедливости — «поступайте так и так». Восемь благословений размытых в своей сентенциональности, одно же — окаменелое в своем конкретном рассказе. Оно, следовательно, наиболее важное из всех восьми, потому что было сформулировано иначе — как решительная команда — во втором лице множественного числа («вы»).

Это ведь очевидная разница намерения, когда учитель говорит ученикам: «Вы должны аккуратно писать в тетради», и когда говорит: «Пишите аккуратно в тетради!» Когда учитель произносит это последнюю команду, в классе должно быть не менее двух учеников. То первое объяснение может быть адресовано только к одному ученику, так как имеет характер общий, сентенциональный.

Резюмирую.

Гертруда графиня фон Могмиц спасется из ада Бреслау, потому что отвечает девять условиям девяти благословений. Восемь из них касаются всех людей таких же, как она. Один из них не касается всех таких же, как она, но минимум двух человек, которые «алчут и жаждут справедливости». Вы — один из них. Если Вы не будете жаждать справедливости для Гнерлиха, не будет этих двух «справедливых» в Бреслау, ergo — графиня не спасется. Вы являетесь условием sine qua non ее спасения.

Чтобы это исполнилось, вы должны желать смерти Гнерлиха. Он все еще жив. В больнице есть переход в бывшую еврейскую школу у Редигерплац. На самой линии фронта. Вы его там убьете. Или нет — попытайтесь сделать все, чтобы его убить. А в последний момент Бог и так Вам этого не позволит. Потому что Он знает, что — убив Гнерлиха — Вы утратите свой гнев и свою жажду справедливости. Через предотвращение убийства Вами Гнерлиха в подземных коридорах под Бергштрассе Бог показал, что Вас выбрал. Что, дальше Вы не понимаете, почему именно Вы и графиня фон Могмиц спасетесь из Бреслау?

Профессор Рудольф Брендел, доктор философии

Бреслау, пятница 23 марта 1945 года, девять вечера

После прочтения письма профессора Брендла Мок решил испытать Провидение. Выводы философа, хотя ясные и понятные, вовсе не убедили капитана. Он вовсе не был уверен, что формулировка «пишите» сильнее, чем «должны писать». Кроме того, если «должны писать» не предполагает существования получателя языкового сообщения, то это сообщение предназначено для всех и для никого. Если же оно обращено ни к кому, то никто не должен действовать в соответствии с указаниями Христа. Таким образом, благословение не касается как тех, которые действуют в соответствии с рекомендацией, как тех, которые ему сопротивляются.

В таком случае, графиня никогда не является благословенной, а ее поведение может быть диаметрально разными. Она и так не осознает этого, потому что верит буквально в рекомендации Писания. Конечно, все это не касается «алчущих справедливости». Здесь должно быть как минимум два получателя. Просто потому, что найдется два человека, которые «алчут справедливости», и они спасутся из города Бреслау. Кроме того, цитата Матфея вовсе не говорит о спасении, а только о благословении. Ведь «быть блаженным» вовсе не значит «спастись из Бреслау». То, что верит в это графиня, еще можно объяснить ее религиозной аффектацией, но что верит в то профессор философии, совершенно непонятно.

Одно было наверняка. Покушение на Гнерлиха было расстроенно бомбардировкой на Бергштрассе. Был ли это случай? Мок не верил в случай. Так же, как профессор Брендел, был детерминистом. Мок решил убить теперь Гнерлиха, то есть испытать Провидение.

Бреслау, пятница 23 марта 1945 года, десять вечера

Мок запер квартиру на ключ. Спускаясь по лестнице, проверил, есть ли у него пистолет в кармане. В мыслях провоцировал Бога: ну и что ты мне сделаешь, чтобы остановить меня? Мне ничего не помешает убить Гнерлиха. Войду в больничную палату и выстрелю ему в голову. Впустят меня в больницу. Никто не будет меня подозревать. Ты не можешь остановить меня от убийства зверя.

Первым препятствием на этом пути добродетели был десятилетний сын сторожа Артур Грюниг. Мальчик вышел из комнаты сторожа на первом этаже, поклонился пожилому господину и протянул к нему руку. В руке держал маленький пакет. Это был льняной мешок, затянуты на шнурок. Мальчик носил в нем, как правило, гимнастическую одежду.

Теперь в мешке было какое-то живое существо. Мок кивнул головой Артуру и вернулся в свою квартиру. Мальчик потоптался за ним.

— Посмотрите, — сказал мальчик. — Какой большой.

Мок не отозвался ни словом. Сунул в карман фонарик и мешочек с сухим хлебом. Потом полез в шкафчик и достал из него небольшой пакет, в котором собирал конфеты, приготовленные Мартой из сахара и молока. Вручил его мальчику.

Поделом ему, в конце концов, маленький Артур — это божий посланник, который должен предотвратить убийство зверя и держать его самого в вечном и так необходимом напряжении «злой справедливости».