Крепче цепей - [55]

Ванн подошел к Жаиму, чье длинное лицо выражало одно лишь терпение. Рифтер, видимо, не понимал большинства шуток, да и не желал понимать. Его взор все чаще обращался к одному из выходов, словно там его ждало спасение.

Хотя он стоял всего в двух метрах позади Эренарха, казалось, что он полностью оторван от происходящего. Присутствующие тоже игнорировали его, кроме Брендона, который обращался к нему время от времени – то с улыбкой, то с просьбой принести что-нибудь вкусное со стола.

Создавалось впечатление, что Брендон делит свое внимание между всеми поровну. То же самое можно было подумать о супруге покойного Эренарха, леди Ваннис Сефи-Картано. Но Ванн был опытным наблюдателем и вскоре заметил, что ее взгляд то и дело возвращается к Брендону, оценивая его реакцию на то или это. С особым интересом она, казалось, следила за его разговорами с офицерами Флота, почти все из которых были его ровесниками, – а однажды, когда гости всколыхнулись, чтобы отведать каков-то новое блюдо, Ванн увидел, что она с задумчивым выражением на повернутом в профиль лице разглядывает Жаима.

Брендон, как и Жаим, то и дело бросал взгляды на пандус с его множеством входов и выходов. «Он скучает», – подумал Ванн. Интересно, когда он решит подтвердить слухи о себе и удалится, пьяный, но сохраняющий достоинство, опираясь на руку кого-нибудь из этих подлипал.

Ванн уловил краем глаза что-то белое, но, когда он обернулся, в дверях никого не было. Брендон поднял глаза кверху, посмотрел назад и встал.

Подойдя к Жаиму, он сказал ему что-то, вернулся на место, продолжая разговаривать с другими через плечо, и рассеянно взял в руку свой бокал.

Подлипалы восприняли это как сигнал наполнить свои, и на несколько секунд все пришло в движение. Жаим с каменной невозмутимостью пробился к Ванну и сказал:

– Он хочет уйти через час.

Ванн, удивленный, почему Брендон не воспользовался своим босуэллом, кивнул, и Жаим вернулся назад. «Ишь, как толкается», – подумал Ванн, но тут его сердце бешено забилось от притока адреналина. Стул Брендона был пуст.

Ванн быстро огляделся – Эренарх исчез бесследно. Десантник в гневе посмотрел на Жаима, удивленного и встревоженного не меньше, чем Ванн.

– Где он?

Жаим развел руками.

– Он сказал, что хочет уйти, и велел передать это тебе.

(Найдите его), приказал Ванн по босуэллу всем, кто его слышал.

* * *

– Ну пойдем же, Вийя, ты должна это видеть. – Голос Иварда, несмотря на его физиологические изменения, еще сохранял ноющие ребячьи нотки. – Ты никогда еще не видела такого невесомого спортзала. Он лучше, чем на Рифтхавене.

Он хотел взять ее за руку, но она отстранилась.

– Ладно, посмотрю, когда пойду к выходу.

– Ну почему ты не хочешь остаться? – вздохнул Ивард. – Смотри, даже эйя веселятся.

Это походило на правду: обе вертели головами, невероятным образом выворачивая шеи, и болтали на высоких тонах. Они обменивались мыслями слишком быстро, чтобы Вийя могла следовать, но она улавливала эмоциональный настрой: волнение и любопытство.

Она подумывала, не оставить ли их. Либо уйти, либо напиться: столько жизней, лиц, голосов, которых она не знает, никогда не узнает и не хочет знать, захлестывали ее волной эмоций, – а в середине, как солнечный свет на воде, сквозила знакомая метка...

– Я ухожу, – сказала Вийя. – Прямо сейчас.

Ивард посмотрел на нее блестящими, вопрошающими глазами.

– Келли думают, что тебе надо остаться.

Она промолчала.

– Ладно, – вздохнул Ивард. – Выход вон там. Только сначала посмотрим на танцы, хорошо? Мы недолго.

Они прошли в дверь и устремились вниз по длинному пандусу, стенами которому служили полы разного уровня, где толпились люди. Иварда заслонила громогласная группа простых – видимо, техников из Колпака. Потеряв его из виду, Вийя следовала за его эмоциональной меткой, но чувство внезапной пустоты заставило ее обернуться, и она увидела, что эйя тоже исчезли. Она не потеряла с ними связи, но их внимание было обращено куда-то еще.

Вийя пожала плечами. Теперь они владеют знаковой азбукой Мандериана и сумеют объяснить, что им нужно. Она не станет их ждать.

Она пробиралась сквозь толпу, избегая контактов и невольно отмечая, что никто не уступает ей дорогу, когда с ней нет эйя.

Но постепенно, несмотря на сильное эмоциональное излучение окружающих, она осознала, что кто-то идет за ней. Она ускорила шаг, уклоняясь от наиболее плотных людских скоплений, но эта стратегия, вызванная растерянностью, подвела ее, и она уперлась в тупик.

Обернувшись, она увидела, что ее преследователь – мужчина. Игра света и тени скрывала его одежду и лицо, но очертания скул и руки были знакомы. Как и слепящий фокус его эмоционального спектра.

Брендон Аркад каким-то образом избавился от своей охраны и забрел туда же, куда и Вийя. Она попыталась обойти его, проклиная зловредное стечение обстоятельств.

– Вийя, – сказал Аркад, протянув к ней руку, и она помимо воли остановилась. – Я хочу задать вам один вопрос.

* * *

Ивард только у зоны невесомости спохватился, что Вийи позади нет. Зато эйя были тут как тут и молча глядели на него. Их фасеточные глазищи отражали архитектуру павильона, и без того вывихнутую, в еще более искаженном виде. В ближнем пространстве звучали манящие ритмы келлийского трината, и почти все простые танцевали под него, вернее, пытались. Им недоставало триединой синхронности.