Креольская принцесса - [84]

Возвращаясь после второй такой прогулки и неся в руках сверток, который Жюстин попросила ее передать Люк-Антуану, она повернула на дорогу, ведущую к поместью Дюссоев. Она уже довольно давно не посещала местные вечеринки. После обострения отношений между Англией и Францией Дюссои попытались продолжить давать балы, но британские лоялисты относились к ним с подозрением. Из-за блокады торговля почти прекратилась, поэтому у бывших французских подданных, вроде Дюссоев, не осталось свободных денег на подобные вещи. Кроме того, открытая ненависть мадам Дюссой к Лиз и ее семье не вызывала у Дейзи желания дружить с ней.

Но Жюстин, которая не могла выйти из дома из-за больных детей, волновалась о старшем сыне. Люк-Антуан посещал маму и деда по воскресеньям, когда у него был выходной, но с начала октября он не был у них ни разу. Дейзи согласилась зайти к Дюссоям, чтобы узнать, как у него дела, и сообщить Жюстин, если он тоже заболел.

Она пошла вдоль грунтовой дороги, обсаженной большими магнолиями, кизилом и дубами. Белый гравий приятно хрустел под ногами. В воздухе чувствовалось приближение осени. Недалеко среди деревьев слышался тихий шум одного из ручейков, которые питали реку Дог-Ривер. Вскоре она увидела первые постройки, а потом и сам дом, немного заросший мхом и покосившийся от старости. Семья д’Эйот владела этим домом почти столько же, сколько Ланье своим. Они годами спорили и ссорились из-за границ, детских проказ и забредшего на чужую территорию скота. Разрыв отношений, вызванный поступком Антуана, когда он выставил Изабель на посмешище, лишь немного забылся, когда она вышла замуж за обедневшего аристократа Мишеля Дюссоя. Она привела его в родной дом, где они жили во второй спальне, пока старый граф д’Эйот не скончался, оставив Изабель и ее умному молодому супругу судоходную компанию, которая лишь немного уступала по доходности делу Ланье.

Дейзи только качала головой, размышляя о любви французов к династиям. Такие семьи, как д’Эйоты, чьи предки приплыли в эти места на кораблях под командованием д’Ибервиля[42] и его брата Бенвиля, всегда ходили задрав нос, вне зависимости от того, были у них деньги и земля или нет. Они все еще называли себя креолами с таким видом, что любой посторонний человек чувствовал себя рядом с ними настоящим варваром.

Семья Лиз была исключением. Старый мистер Шаз одинаково гордился как своими индейскими корнями, так и тем, что он был сыном Марк-Антуана Ланье, который подростком приплыл из Канады с лордом Бенвилем. В его доме всегда были рады всем, будь то британец, чероки или последний из рабов.

Дейзи так сильно погрузилась в размышления, что не заметила, как очутилась возле открытой кузницы, откуда доносился рев огня и стук молота о наковальню. Девушка вздрогнула и огляделась, затем осторожно приблизилась. Каин, чей оголенный торс блестел от пота, работал над какой-то громоздкой железной конструкцией, возможно над лемехом. Он махал огромным молотом, поднимая его над головой и с оглушающим стуком опуская на наковальню.

Сначала она не заметила Люк-Антуана, но ее внимание привлекла куча одежды, лежавшая поодаль. Присмотревшись, она поняла, что это был маленький брат Лиз, сидевший на пне с железным ведром у ног, готовый затушить любую искру, от которой может сгореть дом. Она подошла к нему и положила руку на плечо.

Подняв на девушку взгляд, он поморщился, но потом сразу же улыбнулся, вспомнив, что она больше не была его учительницей. Он бросил ручку ведра, вскочил на ноги и обнял Дейзи покрытыми сажей руками.

– Дейзи! То есть мисс Редмонд!

Уронив сверток Жюстин, Дейзи прижала к себе малыша. От него пахло, как от козла, и он пачкал ее платье, но она все равно не отпускала его целую минуту. Что-то подозрительно похожее на слезы покатилось по его грязному лицу, но когда он отстранился, то тут же провел по лицу рукавом, чтобы стереть их.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он. – Эй, Каин, смотри, кто пришел.

– Я проведывала твою маму, – ответила Дейзи, показав на сверток на полу, – и она передает тебе новую рубашку. Она решила, что ты уже вырос из старой.

– Он растет как на дрожжах, скоро всех нас съест, – заметил Каин, повернувшись к Дейзи и ухмыльнувшись. Бросив молот на землю, он продолжил: – Моя мама не успевает его кормить. – Он обернулся и нахмурился. – Люк, уступи место мисс Дейзи, а я схожу на кухню и принесу нам попить.

– Каин, не надо… – Но он уже ушел. Люк-Антуан протер пень тряпкой, после чего Дейзи осторожно села на него. – Спасибо, – поблагодарила она мальчика, улыбнувшись. – Твоя мама хочет знать, почему ты в последнее время не проведываешь ее. Она скучает.

Люк-Антуан помял тряпку:

– Я был занят.

– В выходной день?

– Да. – Он пожевал губами, отвернулся, а потом выпалил: – Я ходил к папá.

– В форт? Как ты туда пробрался?

Она бы знала, если бы кого-нибудь впустили снаружи.

– Ты ни единому духу не расскажешь, правда?

– Ни одной душе. – Она покачала головой. – Я не расскажу об этом ни одной душе.

Мальчик казался немного напуганным, но вместе с тем гордым.

– Возле южной стены есть место, где рассыпается кладка. По ней легко перебраться через стену, это место скрыто лозами винограда и зарослями сумаха. Часовые знают, что там много змей, потому стараются в том месте не появляться. Надо лишь дождаться, пока они уснут. Есть еще одно такое место со стороны реки.