Кремлевское золото - [28]
Кроме простых и непростых рабочих существовала еще значительная прослойка среднего класса. К ней принадлежали, например, педагоги, врачи, мастера инженерного дела. К примеру, директор Минской мужской правительственной гимназии, Сергей Платонович Григорьев, статский советник, имел жалование в 1800 рублей в год и плюс к тому 800 рублей надбавок на казенную квартиру с отоплением и освещением. Всего денежного содержания — 4400 рублей в год или 370 в месяц. Инспектор гимназии (по-нашему — завуч) имел годового жалованья 3500 рублей в год или 290 рублей в месяц. А обычный учитель — приблизительно 2800 рублей в год или 230 рублей в месяц. Следует отметить, что в частных гимназиях учительское жалованье было в полтора — два раза выше.
Все познается в сравнении. Чтобы понять, как была улучшена, к примеру, жизнь учителей и представителей других отраслей народного хозяйства, посмотрим, что все они могли позволить себе на свои жалованья.
Ржаной хлеб в минских булочных продавался по цене 2 копейки за фунт (около 500 граммов). Ведро кваса — 30 копеек, ведро пива — 1 рубль 24 копейки. Очень хорошие хромовые сапоги стоили 8 рублей, простые яловые — 3 рубля. Полушубок стоил 10 рублей. Автомобиль марки «Форд-Т» — 2500 рублей.
Месячный наем дешевой жилой комнаты — 5 рублей. Вызов кареты «скорой помощи» общины Красного креста — 3 рубля. Частное врачебное посещение стоило 1–3 рубля. Существовала бесплатная медицина для бедных. Плата за воду из водопровода составляла: 100 ведер — 15 копеек. Кроме того, за каждую ванну — 5 рублей, за ватерклозет — столько же, за фонтан — 42 рубля. Годовая подписка на крупную ежедневную газету — 6 рублей.
Таким образом, обычный учитель гимназии мог позволить себе приобретение в год автомобиля марки «Форд», и у него при этом еще оставалось 300 рублей на проживание. Он же мог приобрести на свое месячное жалованье 23 полушубка или 28 пар хороших хромовых сапог. А пролетарий, получавший в среднем 20 рублей в месяц, мог позволить справить себе полушубок и еще безбедно содержать семью на оставшиеся деньги.
Впрочем, на такое неравноправное положение с заработными платами пролетариев и работников средней прослойки большевики также обратили внимание. Был взят курс на сокращение различий в заработной плате рабочих различной квалификации. Шкала зарплаты железнодорожников и петроградских служащих устанавливала вилку — 282–510 рублей в месяц, т. е. соотношение 1:1,8 между верхней и нижней ставкой. Верхний предел жалованья, положенного специалистам, стремительно рос — с 3000 рублей в феврале 1919 г., к примеру, до 60 тыс. рублей в августе 1922 г. Но все это не объясняется улучшением благосостояния трудящихся, так как советский рубль к тому времени, практически, потерял свою ценность. Кроме того, страну охватывал голод.
Свидетельствует очевидец, И. С. Жиркевич, бывший генерал-губернатор Симбирска и Витебска, автор мемуаров о своем времени, печатавшихся в «Русской старине» в 1874—90 гг. В энциклопедическом словаре Брокгауза о нем сказано: «Человек большой энергии, прямодушный и резкий, на всех постах боролся с злоупотреблениями, казнокрадством и взяточничеством». Вот выдержки из его мемуаров, повествующих о голоде в Поволжье:
1919 год:
«23 июня. Из Москвы и Петрограда приходят потрясающие вести о голоде и болезнях. К Симбирску подкрадывается голод, отсутствие воды, топлива, хлеба, эпидемии. Грязь всюду невыносимая… А судя по газетам, и в столице, как и в Симбирске, лекции, концерты, гулянья, музеи, танцы и т. п. увеселения. Кажется, счастьем было бы уйти из этого Садома и Гоморры…
7 октября (н. с.) Посылаю каравай хлеба А. А. Коринфскому. Дойдет ли? И в каком виде? Нам он обошелся более 180 р. за 12 фунтов. Но если в Лигове, где живет поэт, 1 фунт хлеба стоит 100 р., то мой каравай стоит более 1000 р. Как жить при таких бешеных ценах на хлеб в России, которая считалась житницей Европы? Недавно мне показывали образчик черного хлеба, привезенный нарочно из Москвы для того, чтобы показать, чем питаются жители Первопрестольной. Это комок какой-то мучной грязи, в который вкраплены семена конопли, солома и еще какая-то гадость. Неудивительно, что в Москве мрут как мухи…
4 ноября. В квартире нашей не топлено. А на дворе 7 градусов мороза. Рука холодеет так, что едва могу писать. Купили дров один возик (около ⅓ сажени), притом, сырых, заплатив за них 1200 рублей и отдав в придачу 1 фунт (1 стакан) соли, что стоит теперь 150–170 р…»
1920 год:
«28 июля… Катушка ниток дошла до 1 200 рублей. Мыло тоже бешено дорого…
23 августа. Цены на базаре на зелень чудовищные. Маленький качан капусты — 450–500 рублей. И все остальное в таком масштабе. Покупаешь Тамарочке (жена И. С. Жиркевича — В. К.) пшеничную булочку, уплатив за нее 250 рублей.
18 сентября. Говорят, что у нас в Симбирске хлеба хватит до октября, и то не для толпы, а для разных лазаретов, комиссаров и других исключений нашего времени. Мы, простые смертные, уже несколько дней ничего не получаем из продовольственных лавок (кооперативов). Даже пшено нам перестали выдавать. На базаре небольшой каравай хлеба фунтов 5 стоит 1 500 руб. Это признаки надвигающегося голода. Мы получаем два обеда из дешевой столовой (обеды отвратительные и однообразные до отвращения). Но прежде давали кусок хлеба при каждом обеде. Вчера наполовину уменьшили и эту порцию. Публика ропщет. Как жить без хлеба?
Власть и любовь. Как эти понятия существуют рядом? Именно на этот вопрос отвечает книга «Кремлевские любовницы». Читатель «заглянет за кулисы» театра политической жизни страны, узнает некоторые пикантные подробности из биографий известных людей: Ленина, Сталина, Берии, Булганина, Вишневской, Давыдовой и многих других. Увидит, как личная жизнь (или ее отсутствие) прямо или косвенно влияет на общественную деятельность и наоборот — как ради политических идеалов приходится жертвовать личными интересами…
В очередной раз в центре внимания Валентины Красковой семейные, тайны «кремлевских вождей». На этот раз автор рассказывает о матерях, многие из которых при жизни не были до конца поняты своими детьми, а в некоторых случаях подвергались даже гонениям. Автор не претендует, естественно, на полный обзор имен всех знаменитых кремлевских тещ — в рамках данной книги это сделать невозможно. Но даже те немногие из них, которые представлены здесь, способны поразить воображение любого человека многообразием своих неповторимых индивидуальностей.
Эту книгу с интересом прочтут все, кого волнуют не только интимные подробности власть предержащих, но и взаимоотношения между народом и властью. Обилие исторических фактов из личной жизни обитателей Кремля позволяет читателю приподнять плотную занавесь тайн и окунуться в полную интриг и пикантных подробностей закулисную жизнь московских правителей. Чем же отличается любовь по-русски от прочих любовей на свете? Чтобы дать подробный ответ на этот вопрос, включая философскую подкладку плотской любви во все времена и у всех народов и авторскую интерпретацию эротики и секса в приложении к житию сильных мира сего от начала веков до наших дней и написано это увлекательное исследование.
Новая книга Валентины Красковой открывает тайны закулисной жизни Кремля. Она рассказывает о людях, которые не любят появляться на публике, но именно в их руках сосредоточена власть. Кем на самом деле являются фавориты Екатерины II, сталинские палачи и современные «серые кардиналы»?.. Книга, которую вы держите в руках, ответит на эти и многие другие вопросы.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Борьба за власть в Кремле — это война тайных и явных кланов. Возникнув в глубокой древности, меняя свои формы, но сохраняя прочность связей, кланы благополучно дошли до наших дней. Фракции, партии, команды, союзы, группы — соратников, землячества — это всего лишь современные слова-маскировки, за которыми скрывается грозная мощь кланов. А основу клана всегда составляет семья. Неприступность цитадели российской власти, по мнению автора книги — это блеф всегда временных обитателей Кремля. На деле крепость Кремля напоминает проходной двор, через который непрерывной чередой проходят кланы властолюбцев. Среди страстей человеческих именно властолюбие занимает первое место.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Книга представляет собой исследование причин процессов, повлекших за собой разрушение СССР, в исторической ретроспективе с момента окончания Второй мировой войны до наших дней. Благодаря системному анализу, автору удалось показать, как осуществлялся разгром Советского Союза извне и изнутри: с активным участием в этом процессе информационно-аналитических институтов и технологий США и рядом предательств со стороны высшего руководства СССР. Ему удалось опровергнуть миф о «естественном» распаде Союза как изжившей себя социально-политической и экономической системы, а также высветить подлинные причины страшной трагедии, приведшей к огромным жертвам и потерям советского государства и советского народа.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Мы сочли необходимым издать эту книгу не только на русском, но и на английском языке для того, чтобы американские читатели знали, что эмигранты из СССР представляют собой нечто совсем иное, чем опустившиеся неудачники и циники, которые были отобраны для кинофильма "Русские здесь". Объем книги не позволил вместить в нее все статьи об этом клеветническом фильме, опубликованные в русскоязычной прессе. По той же причине мы не могли перевести все статьи на английский язык, тем более, что многие мысли в них повторяются.
Эта книга посвящена 30-летию падения Советского Союза, завершившего каскад крушений коммунистических режимов Восточной Европы. С каждым десятилетием, отделяющим нас от этих событий, меняется и наш взгляд на их последствия – от рационального оптимизма и веры в реформы 1990‐х годов до пессимизма в связи с антилиберальными тенденциями 2010‐х. Авторы книги, ведущие исследователи, историки и социальные мыслители России, Европы и США, представляют читателю срез современных пониманий и интерпретаций как самого процесса распада коммунистического пространства, так и ключевых проблем посткоммунистического развития.
Очередная книга Валентины Красковой посвящена преступлениям власти от политических убийств 30-х годов до кремлевских интриг конца 90-х. Зло поселилось в Кремле прежде всех правителей. Не зря Дмитрий Донской приказал уничтожить первых строителей Кремля. Они что-то знали, но никому об этом не смогли рассказать. Конституция и ее законы никогда не являлись серьезным препятствием на пути российских политиков. Преступления государственной власти давно не новость. Это то, без чего власть не может существовать, то, чем она всегда обеспечивает собственное бытие.