Кремль 2222. Севастополь - [15]

Наступила тишина. Слишком странная история для того, чтобы с ходу поверить в нее.

– Но почему ты отправился в Кремль? – спросил Книжник. – Разве ты не мог найти помощь ближе?

– Отец перед смертью запретил раскрывать нашу тайну кому-то кроме главкома. Поймите, какие-нибудь бродяги, бандиты и отморозки легко все разрушат – не по злой воле, так по незнанию. А не разрушат содержимое пещеры, так могут нарушить ход ритуала – конец в любом случае один. Отец считал, что помощи можно ждать только от посвященного в нашу тайну. По преданию – это главнокомандующий, место которого – Кремль. Перед смертью он назначил меня посланником и дал ключ, который я должен предъявить главкому. А теперь… Теперь я даже не знаю, что делать.

Книжник внимательно изучал нового знакомого. Тот не был похож, лжеца и уж тем более – на легковерного дурачка. Это был сильный, уверенный в себе боец, видевший такие мрачные бездны, о каких здесь даже представления не имели. Да, он верил во все, о чем говорил, и верил всем сердцем. Семинаристу тоже захотелось поверить этому человеку. Но еще больше – увидеть тот далекий край, откуда пришел посланник. Легендарный, овеянный славой, пронизанный сакральным смыслом край, связанный с Кремлем невидимыми нитями. Ведь Слава отправился за помощью именно сюда – а значит, эта древняя связь не была прервана. И было бы подло прервать ее теперь.

– Надо ему помочь, Зигфрид, – тихо сказал Книжник. – Даже, если в его словах только часть правды…

– Я не верю во все это, – заявил Зигфрид. – Какой-то ритуал, какой-то конец света. Бред. Пляски дикарей.

– У твоего народа тоже довольно странные ритуалы, – возразил Книжник. – В Кремле – свои обычаи. Это не значит, что они лишены смысла.

– Может, ты прав, – нехотя признал Зигфрид. – Но все равно…

– Да чем вы мне можете помочь? – угрюмо спросил Слава. – Мне сила нужна – чтобы пробиться с боем на Базу, чтоб завал разобрать. Да, в конце концов, чтобы добраться живыми до Полуострова. Что вы вдвоем сможете сделать?

– А ты рассчитывал, что князь тебе дружину выделит? – Зигфрид приподнял бровь. – Ратников к Садовому Кольцу с трудом отпускают – у Кремля и без того забот хватает. А тут какая-то мифическая кнопка.

– Я шел в Кремль потому, что у меня нет выбора. Если вы считаете, что до нас нет никому дела…

– Погоди-погоди! – остановил его Книжник. – Кто сказал, что нам нет до вас дела? Кремлю нужны союзники, у нас их слишком мало. Кругом – тьма врагов, мы живем в кольце ненависти, не зная, когда ждать нового удара. С другой стороны, князь и вправду не сможет выделить ратников для такого сомнительного дела. Так или иначе, ты потеряешь драгоценное время.

– И что же делать? – Слава не ждал ответа. Он опустил голову и стал похож на собственную тень.

– Для начала – понять, с чем мы имеем дело, – Книжник почесал в затылке, поглядел на Зигфрида. Тот с надменным видом сложил на груди руки, показывая своим видом, что происходящее ему не особо интересно. – Я так понимаю, что ритуал вашего рода идет со времен Последней Войны?

– Так и есть.

– Нужно выяснить суть этой миссии. Тогда мы сможем попытаться найти осознанное решение.

– И кто же может знать эту суть? – Слава недоверчиво пожал плечами. – Если даже мы, наши отцы и деды не знали?

– Знать могут те, для кого Последняя Война – открытая книга. Кто жил войной и создан для этой войны.

– Кто же это?

– Кио, – сказал вест.

– Кто? – Слава непонимающе поглядел на Книжника.

– Кибернетические организмы, – пояснил тот. – Искусственные солдаты, сконструированные в военных лабораториях. Наши их создавали в противовес биороботам противника.

– Что-то не особо успешно, – сказал Слава.

– Я бы так не сказал. То, что мы сейчас здесь с тобой разговариваем – в том числе и их заслуга. Но дело не в этом. А в том, что у кио – неограниченная машинная память. С ними-то потрещать стоит.

– Дело говоришь, – неожиданно согласился Зигфрид. – Тем более, далеко ходить не надо. Я же Кронуса не так давно встретил. Говорит, на Воробьевых горах обосновался.

– Да? – оживился Книжник. – А что же он к своим, на Железное Кладбище не отправился?

– Понятия не имею. Но, похоже, там у него какие-то старые счеты, не тянет его к своим.

– С другой стороны, Воробьевы горы – они же как раз напротив Железного Кладбища. Разве что через реку.

– Ну ты же знаешь, через реку – это дальше, чем через весь город.

– Тоже верно. Река – понадежней любой стены будет. Думаешь, Кронус замыслил чего против своих же?

– Да мне как-то все равно, что он там себе думает. Главное, что по пути. Если решим с этим другом на юг идти – то много времени не потеряем.

Надо же, как быстро Зигфрид переключился, от прямого конфликта с незнакомцем до возможной помощи. Книжник знал: несмотря на внешнюю жесткость, у веста острое чувство правды и справедливости. Если ощутит за кем-то правоту – не пожалеет собственной крови, вступится. Но почует фальшь, обман или подлость – убьет без сожаления. Иногда Книжник даже завидовал этому качеству: четко различать добро и зло, своих и чужих – и не задумываясь пускать вход оружие. А потом спать спокойным сном младенца. Сам он так не мог, и наверное, никогда не сможет.