Крайний срок - [3]

Дороги здесь были ужасающие. Пару раз выругавшись, я посильнее надавил на газ и выжал из джипа все, что мог. Рама сотрясалась и дергалась, словно решила развалиться на части. Неведомо почему, но меня это только позабавило. Я решительно прибавил скорость. Тряска увеличилась, моя усмешка стала шире.

Осторожнее, — предупредила Джорджия. — Не хочу остаться единственным ребенком.

Мою улыбку как ветром сдуло.

— Я уже и так единственный, — пробормотал я.

Моя покойная сестра, голос которой слышен только мне (да-да, я знаю, это — форменное безумие, спасибо за то, что указали мне на данный факт)… Так вот Джорджия очень переживает за мои суицидальные наклонности, появившиеся после того, как она скончалась. Какое вежливое, обескровленное словечко. Замена понятия «была убита». Но лучше говорить «скончалась». Ведь тогда не придется объяснять, что произошло, всякий раз, когда о Джорджии заходит разговор. Да, у меня была сестра. Она умерла. А еще, черт побери, я с ней постоянно общаюсь. И только в таком чокнутом состоянии я способен что-либо делать.

Однажды я не разговаривал с Джорджией почти неделю — по совету одного дрянного психолога, который заявил, что окажет мне «профессиональную помощь». На пятые сутки мне нестерпимо хотелось слопать на завтрак пулю. Больше я не собираюсь экспериментировать подобным образом.

После смерти сестры я в значительной мере сократил объем активной полевой работы. Решил, что успокою людей, но вышло с точностью до наоборот. Ведь я — Шон Мейсон, который был ирвином нынешнего президента! Конечно, мне не следовало говорить: «К чертям всю шумиху!» — и занимать место сестры за письменным столом в офисе. Но я ушел в тыл. А теперь, когда дело доходит до того, что надо замарать руки, у меня моментально возникает чувство, будто я собственной сестре стреляю в спину.

Однако я не отказался от лицензии на меры поддержки. Пока я сдавал ежегодные теоретические экзамены и зачеты по стрельбе, я имел право выходить на зараженную территорию всякий раз, когда у меня возникало желание. И, что характерно, сейчас мне вообще не стоило беспокоиться из-за того, удастся ли добыть классные кадры для репортажа. Я уже был недалеко от Бекс и Алариха — до меня доносились ружейные выстрелы и стоны зомби. Джип грохотал с такой силой, что, казалось, разлетится на мелкие куски.

Но я снова вдавил педаль газа.

Машина рванула вперед.

Дико скрежеща шинами, джип одолел последний поворот. Передо мной предстали Бекс и Аларих, стоящие на крыше заброшенного сарая. Они напоминали фигурки на свадебном торте. Но с одним отличием — парочка была вооружена. (Но, кто знает, вдруг такие фигурки с игрушечными стволами можно заказать в специализированных кондитерских!) И ребятам было не до шуток — наши герои находились в окружении врага. Уже знакомая мне шестерка зомби помалкивала. Хотя, полагаю, во время моей гонки они успели повыть, чтобы привлечь остальных. Конечно, зомби-подкрепление прибыло незамедлительно. Между джипом и сараем сгрудилось не меньше трех десятков зараженных, и к месту событий продолжали подходить все новые мертвяки.

Бекс держала пистолеты в обеих руках и походила на героиню из классического вестерна-ужастика былых времен. В моей голове сразу возникло несколько забавных названий. Как вам, например, «Притормози у гнилого загона»? Взгляд у девушки был серьезный, крайне сосредоточенный. Зомби так и падали на землю после каждого выстрела. Я посмотрел на приборную панель. Беспроводной трекер подтвердил мои опасения: камеры Бекс еще вели прямую трансляцию. Я тихо выругался и начал просчитывать в уме ситуацию.

Мы с Джорджией выросли у приемных родителей, которые мечтали о рейтинге гораздо больше, чем о детях. Мы просто помогли им выжить, справиться с тоской. Их биологический сын умер. После трагедии все стало им безразлично.

Если теряешь людей, они уходят навсегда. А если вылетишь из первой десятки рейтинга — то можешь вернуться на прежнее место. Числа вернее, надежнее. Мы были для приемных родителей средством сохранения рейтинга.

И совсем недавно я понял, почему они приняли такое решение. Каждое утро я просыпаюсь и оказываюсь в том мире, где уже нет Джорджии. Когда я смотрюсь в зеркало, то почему-то жду, что на меня оттуда посмотрят глаза мамы.

Такого не случится, балбес. Я не позволю этому произойти, — произнесла Джорджия. — А теперь выводи ребят.

— Команду понял, — прошептал я.

Аларих вел себя не так спокойно, как Бекс. Он держал винтовку и палил по толпе, но везло ему меньше, чем напарнице. Чтобы уложить одного зомби, парню приходилось выстрелить раза три-четыре. Я заметил, что даже после удачных попаданий некоторые зараженные, пошатываясь, поднимаются на ноги. Он не старался целиться в голову. Я, конечно, понятия не имел, сколько патронов осталось у Алариха. Явно недостаточно, если судить по количеству активных зомби.

Мертвецы пока не заметили моего присутствия. Их привлекало наличие близкой добычи. Пытаться отвлечь их на себя — бесполезное и проигрышное занятие. Зомби — это вам не акулы. Они не станут слаженно охотиться. Возможно, некоторые и пошли бы за мной, но не имелось никакой гарантии, что я справлюсь. В таком случае я не вытащу наших ребят. Короче — рецепт катастрофы.