Край, где живет детство - [52]

Шрифт
Интервал

– Серёг, да ты, похоже, прав – тут речка почти что на всю глубину промёрзла. Лёд – сантиметров двадцать, никак не меньше! Иди, сам посмотри.

И правда, поначалу кажется, что вода подо льдом движется совсем близко. Но стóит наклонить голову и посмотреть наискось, как сразу становится видна вся прозрачная толща ледяного панциря, сковавшего речушку.

Славка идёт вперёд, туда, где по осени из-за быстрого течения долго не замерзала протока. Теперь здесь тоже лёд, ну, может, чуть потоньше, но такой же крепкий.

– Давай на «раз-два-три», – командует Славка. Они дружно подпрыгивают и одновременно приземляются на лёд. Ничего.

– Ну, вот теперь можно!

Они возвращаются на берег, натягивают коньки, а валенки приспосабливают под штанги ворот – и игра начинается…

* * *

… На полпути от военного городка к шоссе Смоленск – Рославль, сразу за мостом через Свечу, берег реки по левую руку весь зарос лесом (в глубине которого спрятался небезызвестный уже «космодром»). А вот по правую руку у самой воды растёт всего лишь невысокий подлесок да одинокие кустарники. А дальше – ровный, летом покрытый лишь густой травой склон поднимается плавно вверх к деревенским домам колхозного Шаталово на пригорке. Длинной этот склон метров сто, и в эту пору, конечно же, весь покрыт толстым слоем пушистого снега. То есть, это в начале зимы снег был пушистым, ну и после снегопадов тоже. Теперь же он хорошо укатан сотнями – если не тысячами – проехавших по нему за бесснежные дни долгих зимних каникул ребячьих санок и лыж.

Каждую субботу и воскресенье, когда не слишком морозно, здесь собирался весь городок (ну и «деревенские» тоже), чтобы показать свою удаль. И, конечно же, братья не пропускали ни одних гонок.

Славка лихо летал по склону на своих зелёных «взрослых» лыжах с металло-резиновыми креплениями. А Серёжка, хотя и катался хорошо, свои детские короткие лыжи с кожаными ремешками «под валенки» не любил. Уж очень они были… детские!

Поэтому он всё больше носился на санках – но зато как!

Санки были лёгкие, алюминиевые, с поперечными чередующимися красными-зелеными деревянными реечками и разведёнными в стороны для устойчивости полозьями.

Раньше, когда он был совсем маленьким, на них была ещё и спинка. Мама иногда возила его на санках, когда отправлялась в магазин в «старый» городок – и он хорошо помнил, как удобно было сидеть, обхватив спинку руками, глядеть по сторонам и ловить ртом падающие снежинки…

И очень хотелось, чтобы дорога эта никогда не кончилась, чтобы магазин вдруг оказался за тридевять земель, и пришлось бы ехать туда долго-долго, до самого вечера, когда на землю мягко опустится сумрак и поглотит звуки дня, и фонари зажгутся, высвечивая под собой круглые снежные полянки под цвет их ламп – где желтые, где синеватые, где слегка розоватые…

Но спинка уж года два назад отправилась пылиться на полку в гараже, чтобы он мог носиться с горки и сидя (так можно было повыше подпрыгивать на кочках!), и лёжа (гораздо удобнее резко поворачивать – не опрокинешься!), и даже стоя на полозьях. Ну и, конечно, порой приходилось катиться отдельно от санок – кубарем или плашмя вниз по склону… это уж как повезёт.

Однако это последнее воскресенье января было особенным, и санкам придётся остаться дома. Ведь накануне ему подарили «взрослые» лыжи ярко-оранжевого цвета – какая красотища!

Под вечер папа их тщательно просмолил над газовой плитой, а потом ещё долго колдовал над ними, размечая места для таких же, как у Славки, креплений («под ботинки»!) и приворачивая их к лыжам шурупами…

И вот теперь его первые «взрослые» лыжи были готовы – настала пора их обновить.

Выйдя на улицу, Серёжка сначала густо смазал лыжи подходящей по температуре пастой, а потом хорошенько, до скрипа и блеска растёр смазку куском пенопласта. Теперь поверх ещё тонкий слой пчелиного воска – и готово!

Дождавшись старшего брата, он взвалил свои новенькие лыжи на плечо и гордо зашагал рядом с ним по обочине шоссе к горке.

От моста уже было видно, что на горке пока не очень людно. И это здорово! А то потом набежит малышня, будет путаться под ногами…

Вот они и на месте.

Брат быстро встаёт на лыжи и с гиканьем скатывается вниз по склону. А Серёжка растягивает удовольствие – ведь первый раз бывает только один раз!

Он неторопливо вставляет один ботинок в крепление, затягивает поплотнее резинку; потом второй… Просунув руки в ремешки лыжных палок и опираясь на них, он слегка подпрыгивает и пробует лыжи на скольжение на месте. Эх, хорошо!

Волнение подкатывает к горлу… Пора!

Он сильно толкается палками, приседает и несётся вслед за братом. Лыжи так хорошо смазаны, что чуть не убегают из-под него. Он на мгновение почти теряет равновесие, но вовремя помогает себе палками.

Склон дорожной насыпи гораздо круче, чем сама горка – и от скорости захватывает дух… Но он уверенно держится на ногах и лихо тормозит обеими лыжами у подножия, обдав брата целым облаком снега.

– Ух, ты! Как тебе мои тормоза? Вот это дело – не то, что мои старые «дрова»!

– Да уж, теперь можно наперегонки с горки гонять. А ещё с трамплина прыгать – давай за мной, покажу!


Рекомендуем почитать
Отчаянный марафон

Помните ли вы свой предыдущий год? Как сильно он изменил ваш мир? И могут ли 365 дней разрушить все ваши планы на жизнь? В сборнике «Отчаянный марафон» главный герой Максим Маркин переживает год, который кардинально изменит его взгляды на жизнь, любовь, смерть и дружбу. Восемь самобытных рассказов, связанных между собой не только течением времени, но и неподдельными эмоциями. Каждая история привлекает своей откровенностью, показывая иной взгляд на жизненные ситуации.


Шоколадка на всю жизнь

Семья — это целый мир, о котором можно слагать мифы, легенды и предания. И вот в одной семье стали появляться на свет невиданные дети. Один за одним. И все — мальчики. Автор на протяжении 15 лет вел дневник наблюдений за этой ячейкой общества. Результатом стал самодлящийся эпос, в котором быль органично переплетается с выдумкой.


Воспоминания ангела-хранителя

Действие романа классика нидерландской литературы В. Ф. Херманса (1921–1995) происходит в мае 1940 г., в первые дни после нападения гитлеровской Германии на Нидерланды. Главный герой – прокурор, его мать – знаменитая оперная певица, брат – художник. С нападением Германии их прежней богемной жизни приходит конец. На совести героя преступление: нечаянное убийство еврейской девочки, бежавшей из Германии и вынужденной скрываться. Благодаря детективной подоплеке книга отличается напряженностью действия, сочетающейся с философскими раздумьями автора.


Будь ты проклят

Жизнь Полины была похожа на сказку: обожаемая работа, родители, любимый мужчина. Но однажды всё рухнуло… Доведенная до отчаяния Полина знакомится на крыше многоэтажки со странным парнем Петей. Он работает в супермаркете, а в свободное время ходит по крышам, уговаривая девушек не совершать страшный поступок. Петя говорит, что земная жизнь временна, и жить нужно так, словно тебе дали роль в театре. Полина восхищается его хладнокровием, но она даже не представляет, кем на самом деле является Петя.


Неконтролируемая мысль

«Неконтролируемая мысль» — это сборник стихотворений и поэм о бытие, жизни и окружающем мире, содержащий в себе 51 поэтическое произведение. В каждом стихотворении заложена частица автора, которая очень точно передает состояние его души в момент написания конкретного стихотворения. Стихотворение — зеркало души, поэтому каждая его строка даёт читателю возможность понять душевное состояние поэта.


День народного единства

О чем этот роман? Казалось бы, это двенадцать не связанных друг с другом рассказов. Или что-то их все же объединяет? Что нас всех объединяет? Нас, русских. Водка? Кровь? Любовь! Вот, что нас всех объединяет. Несмотря на все ужасы, которые происходили в прошлом и, несомненно, произойдут в будущем. И сквозь века и сквозь столетия, одна женщина, певица поет нам эту песню. Я чувствую любовь! Поет она. И значит, любовь есть. Ты чувствуешь любовь, читатель?