Краткий экскурс не в свое дело - [31]

Началась суета с погрузкой. Вещи девушки разместили в первую очередь. И уже решали – в каком порядке расположиться в малогабаритной «Таврии», когда рядом послышалась громкая английская речь. Вику поздравляли с благополучным прибытием и желали всего хорошего в дальнейшем. Она бойко отболталась стандартными вежливыми фразами.

Данный диалог заставил меня подумать о том, что наша группа слишком уж на виду. Поэтому быстро скомандовала:

– Наталью – за руль. Вячеслава, как крупногабаритный груз, – на переднее сиденье, остальные – сзади. Недовольным есть свободный закуток в багажнике.

Возражений не было. Было замечание со стороны Наташки, усомнившейся в том, что я самая умная, и спросившей об этом у меня напрямую. Какой же дурак признается в обратном?

Аленка ехала на коленках у Лешки, укладываясь нам на колени каждый раз при виде постов ГАИ.

– Странное дело, – заметил сын после непродолжительного молчания, – оказывается, самолеты из Барнаула летают теперь через Лондон. Не иначе как летчики керосином там спекулируют. И что характерно! Основная часть барнаульцев шпарит исключительно на чистейшем английском! Надо будет отца удивить.

– Если это шантаж, то дальше пойдешь пешком, – заявила Наталья. – Отец еще больше удивится, когда ты появишься пред его светлые очи не позднее завтрашнего утра.

– Ну что вы, какой шантаж! Будем считать все простым недоразумением. Самолет из Барнаула угнали в Лондон. При этом основная часть барнаульцев попросила политического убежища в Англии. Не успел самолет подняться в воздух, как его угнали англичане, решившие попросить политического убежища в России. Бартерный обмен человеческими ценностями! За время полета все оставшиеся верными Родине барнаульцы с помощью иностранцев выучили английский язык, что нам сейчас Виктория и продемонстрировала.

– Балабол! Об этом тоже не стоит говорить папику, – подчеркнула Алена, в очередной раз укладываясь на наши колени. – Возьми простой и сокращенный вариант: прибыл самолет, встретили, проводили на автовокзал. Просто, и не запутаешься.

– Мам! – повернулся сын ко мне вполоборота. – Надеюсь, ведаешь, что творишь?

– «Надежды юношей питают…», – машинально пробормотала я. – Славуня, я в своем уме. По-другому нельзя.

– Понятно. Интерпол отдыхает, раз ты работаешь… Вика, – обратился он к девушке, – похоже, твой фантастический перелет в столицу и отъезд в город Касимов призваны сделать из нас полных идиотов. – Вика непонимающе моргнула ресницами и неуверенно улыбнулась. – О! А теперь и Наталья Николаевна свою лепту вносит, – заявил он, выглянув в окно. – Вообще-то автовокзал располагается на Щелковской. А это в другой стороне. Лешка, ты что там притих? А-а-а, понятно… Тебя Ленка заткнула своей гривой. Боишься рот разинуть, чтобы не подавиться?

– А что тут говорить? – промычал Лешик. – Все нормально. Наши женщины организовали двойной угон самолета из Барнаула. А теперь вот угоняют «Ставриду» в неизвестном направлении.

Похоже, направление действительно было известно только Наташке.

– Значит, так, – серьезно заявила она, взглянув на часы. – Скоро мы доберемся до нужного места. Вика находится в сложной ситуации, ей угрожает опасность, и она об этом знает. Верно, Вика? – Девушка пискнула что-то неопределенное, поскольку Наталья недостаточно притормозила при повороте на проселочную дорогу, всех разом повело влево. – Мы дали слово доставить ее в целости и сохранности в безопасное место, – не обращая внимания на недовольство коллектива, продолжила подруга. – Увы, тайны соблюсти не удалось. Тем не менее попрошу всех держать язык за зубами.

Просьбу удовлетворили. На какое-то время в машине повисла напряженная тишина. Все усиленно обдумывали Натальино выступление.

Первым дал волю языку догадливый Лешик:

– Я понял: операция по спасению Виктории чуть не накрылась медным тазом из-за оперативного вмешательства резидентов иностранной разведки – Дмитрия Николаича Ефимова, кликуха Хирург, и Бориса Иваныча Кузнецова, он же Программист. Вам пришлось срочно уходить от погони, заметая следы. Мы со Славкой в заложниках.

– Ма, я не папик, – напомнил мне сын. – Понял бы и простил ваше стремление отдохнуть денек на природе вдали от мужского братства и надоевших кастрюль, если бы вы честно обо всем сказали. К чему эти выкрутасы?

Найти достойный ответ я не успела. Наталья на нервной почве слишком резко притормозила у буйно разросшегося кряжистого дуба. Всех повело вперед. Аленку особенно. Она съехала с коленок Лешика нам под ноги и там застряла в ожидании лучших времен.

Хорошо, что за ними дело не стало. «Ставрида» скатилась с косогора, мы оказались на берегу реки, где благополучно и увязли в песке.

Вылезали с осторожностью, оглядываясь по сторонам.

– Что стоишь, качаясь, рябина ты наша тонкая? Тебе наверх, к дубу, – подсказала Наталья. – Я со всей оравой здесь замаскируюсь. Петр Василич выразил желание, чтобы, кроме нас с тобой и Вики, ни одной живой души не было. Ему хорошо указывать. Кому он нужен-то? Скачет, как кузнечик, тень на плетень наводит…

Я поплелась наверх – к проселочной дороге. Алена решила отправиться со мной, но Наталья на ходу развернула ее, заявив, что маме надо побыть в одиночестве. Она так лучше соображает.