Красный всадник (Уот Тайлер) - [10]

И толпа крестьян в едином порыве взметнула вверх копья, косы, вилы. Тот, кого она сегодня назвала своим вождем, оглядывал ее внимательно. Рядом с ним стоял помощник, лейтенант Джон Керкби.

Сомкнутые ряды на миг расступились, пропустив человека в шерстяном жилете и желтых опойковых сапогах.

— Разреши обратиться, Уот Тайлер. Мы присоединяемся к тебе и твоим кентцам. Вместе с теми, кого подняли в Эссексе гонцы из Брентвуда, нас собралось сто пятьдесят человек. Вчера мы прикончили пятерых владельцев поместий. Слишком долго эти господа мучили и уничтожали ни в чем не повинных крестьян. Да, пять рыцарей знали грамоту, умели писать, и они занесли в свои списки подневольных людей, тысячи тех, кто не умеет ни писать, ни читать. Они решили, будто навечно закрепили рабов за собой и могут делать с ними, чего пожелают. Теперь все перевернулось и встало на свои места. Мы сожгли в огне их пергаментные списки. Чем они докажут отныне, что мы не такие же люди, как они?..

— А где эти пятеро господ?

— Там, где положено им быть, Уот, — человек в шерстяном жилете и желтых опойковых сапогах усмехнулся. — Эй, Абель, сюда!

Из толпы вышел дюжий парень. Все с изумлением уставились на его богатырские кулаки. И все подумали одно и то же: главный приз любого кулачного состязания — круторогий баран — наверняка всякий раз доставался этому молодцу.

— У нас спрашивают, где господин шериф, господин бейлиф, господа финансовые чиновники, где его преосвященство господин аббат… Не захватили ли мы их с собой?

Парень молча удалился и через минуту появился вновь. За ним шли крестьяне, несшие большую ивовую корзину, прикрытую сверху тканью. Они поднесли корзину к Тайлеру и опустили на землю.

— Это тебе, Уот. От крестьян.

Парень, которого назвали Абелем, сдернул накидку. И все увидели на дне корзины, выложенном сеном, сияющий гранями кинжал с черненой серебряной рукоятью.

— Это тебе, Уот. Возьми.

Тайлер приблизился к корзине и поднял кинжал. Рукоять его была усеяна звездами или, может быть, искрами… Спиралью по ней вились какие-то латинские слова.

— Кузнецы изготовили клинок для того, кто стал вождем крестьян, — для Уота Тайлера. Они насадили клинок на рукоять, которую нашли в разгромленной усадьбе господ. Передаем оружие тебе.

Тайлер сжал рукоять. На смуглой руке обозначились жилы.

— Вы хорошо мне ответили. Я понял, где пятеро господ. Я возьму кинжал в знак того, чтобы мы и впредь понимали друг друга вот так же, без лишних слов.

Вложив кинжал в поданный Абелем кожаный футляр, Уот сунул его за пояс.

— Как зовут тебя? — спросил он предводителя тех, кто вручил ему кинжал.

— Роберт Кейв. Я из здешних мест.

— Не твои ли робингуды похозяйничали два дня назад в Леснесском монастыре? — Уот лукаво сощурился.

— Там побывал отряд Абеля Кера.

Уот опять посмотрел на огромные кулаки Абеля, повернулся к толпе.

— Братья! — крикнул он как можно громче. — Слушайте меня! Я скажу вам правду. Узники в цепях и узники без цепей давно ждут нас. Так отдадим им то, что принадлежит каждому человеку по праву, — свободу! Терять время нельзя. Путь наш долог. Сейчас мы идем в Рочестер, затем нагрянем в Кентербери. А потом дальше… — Уот помедлил, как бы раздумывая. — Но сразу заявляю вам: все, кто пришел сюда из деревень, расположенных не далее двадцати миль от моря, должны немедленно вернуться и охранять побережье. Для пользы нашего дела я приказываю вернуться! Остальные разобьются на отряды, их поможет создать Джон Керкби. И сразу же, не медля ни минуты, — за мной! Сколько можно терпеть, чтобы в нашей Англии, кроме короля Ричарда, были еще и другие короли? У нас одна цель: за короля Ричарда и его верные общины!

— За короля Ричарда и его верные общины! — повторила толпа.

— В Рочестер! Мы идем за тобой, Тайлер! Будет, как ты сказал!..

И люди шли по дороге, упиваясь солнцем и вдруг обретенной головокружительной свободой. Группами и поодиночке подходили к ним крестьяне из попутных деревень, некоторые — с не просохшими от травы серпами, с пахнущими свежей древесиной топорами и теплыми от наковален молотами.

— Вы за кого? — спрашивали из рядов.

— За короля Ричарда и его верные общины! — отвечали им.

— Клянитесь!

— Клянемся!

И шли дальше вместе.

— Чего хотите вы?

— Свободы и гражданства, обещанных «Великой хартией вольностей».

— И явитесь к беднякам на помощь по первому зову?

— Всегда и всюду.

— Клянитесь!

— Клянемся!..

Опять по дороге более плотными рядами.

— Кто вы такие?

— Мы те, кто объединился против господ. И мы сметем господскую власть оружием.

— Клянитесь!

— Клянемся!..

Быстрый шаг отрядов не утомлял Джеймса. Крестьяне шли плечом к плечу, шеренга за шеренгой, крепко сжимая в заскорузлых руках мотыги, косы, вилы. Но теперь орудия труда предназначались не для созидания, а для разрушения. Нужно навеки покончить с черной тучей, нависшей над их жизнью. Они знали: только тогда хлынут на страждущую землю свет и тепло.

Все явственнее проступали на горизонте контуры старого замка. Все темнее становились запотевшие складки холщовых рубах на спинах шагавших людей.

Туда, в Рочестер, шли они, к толстым угрюмым стенам замка. Это оттуда переползает ложь в дома деревенских старост, в конторы городских мастерских, опутывает бедняков липкими кольцами, давит жирными буквами.