Красный снег - [80]

Феофан Юрьевич недовольно сопел. Черт с ним.

— Верните им планы горных работ, — приказал Дитрих. — Немедленно отправьте с Трофимом. Какая глупость — воровать планы!

Фофа молча согласился. Про себя он подумал, что Николай Карлович плохо понял Вишнякова. Возвращенные планы он примет, а о благодарности и не подумает.

Они заехали на «тридцатую версту», в дом мастера Трофима Земного.

Отдохнув и отогревшись возле жарко топящейся плиты, они пешком пошли на Громки, чтобы навести справки о дрезине.

Пашка в этот день работал не отдыхая. Телеграфный аппарат будто ошалел: он принимал донесения и с ближних и с дальних станций дороги, из Дебальцева, Луганска и Харькова. Пашка едва успевал читать и откладывать их в сторону для передачи Вишнякову.

«…Берестово-Богодуховский комитет РСДРП (б) торжественно заявляет всем пролетариям, что на рудниках района отдают себе отчет в наивысшей опасности калединской контрреволюции, но и добычи угля не прекращают».

«…Бахмутский Совет будет защищать новое завоевание революции — рабочее и крестьянское правительство, которое одно только в состоянии прекратить кровавую бойню народов и расчистить дорогу для освобождения труда».

«…товарищ Артем заявляет, что с победой социалистической революции власть должна перейти к Советам, которые сейчас являются единственно мыслимой формой перехода от демократической республики к рабоче-крестьянской республике. Только при наличии власти Советов будут проведены в жизнь законы, полезные для рабочего класса и беднейшего крестьянства. Вот почему мы за власть Советов и против всех тех, кто борется с ними».

«…Передаем резолюцию собрания рабочих рудников акционерного общества Ауэрбах и КR: „Мы, украинские рабочие Александровского рудника, обсудив вопрос о текущем моменте и действиях Центральной Рады, постановили: 1) Протестуем против клеветничества Центральной Рады на большевиков, как русских, так и украинцев, настоящих защитников и выразителей воли пролетариата и беднейших крестьян. 2) Протестуем против ее пособничества движению контрреволюции Каледина и Ко. своим нейтралитетом она дает возможность врагам народа подавить русских, а также и украинских рабочих. 3) Протестуем против похода Центральной Рады на Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, нами выбранных и защищающих наши интересы. 4) Заявляем, что Рада не соблюдает интересы рабочих и беднейшего крестьянства в то время, когда общий враг грозит нам всем, как великороссам, так и украинцам, она возбуждает национальную вражду, что выгодно только для врагов народа, а не для пролетариата и крестьян. 5) Мы требуем от Центральной Рады изменить такую политику и считать Советы выразителями наших интересов. Мы требуем центральной власти на Украине в лице Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов“».

«…Экономический Совет, созданный из представителей Советов, профсоюзов и кооператоров, сим сообщает, что основная его задача состоит в общем руководстве хозяйственной жизнью всего Донецко-Криворожского бассейна».

Пашка наклеивал ленты на телеграфную бумагу. Стопа телеграмм росла. В содержание он не вникал. Увеличившийся поток их говорил ему только о том, что на линии что-то изменялось, появился один хозяин, распорядившийся передать все это на места.

Увлекшись работой, он не заметил, как в телеграфную вошел Дитрих.

— Вы телеграфист?

Пашка поднял голову. Вначале он не увидел ничего примечательного в вошедшем незнакомом человеке. Потом обратил внимание на белую кожу неподвижного лица, на водянистые глаза, в которые нельзя было смотреть, настолько они были безжизненны и холодно-тяжелы. «Кто б мог быть?» — спросил себя Пашка, почему-то подумав, что вошедший связан со всем этим потоком телеграмм, прорвавшихся на Громки.

— Так точно, телеграфист, — негромко ответил Пашка.

Он невольно поднялся с места, оробев перед вошедшим.

Робость еще больше овладела им, когда он заметил, что водянистые глаза ощупывают его с головы до ног.

— Мое имя Дитрих, — услышал Пашка и почувствовал, как брови его подскочили кверху. — Мне необходимо знать, не получали ли вы известие о ремонтной дрезине, которая должна прибыть на станцию Громки из Дебальцева?

— Не приходилось, — ответил Пашка, стараясь держаться спокойнее. — А вы чего, ждете дрезину?

— Не только один я жду. На дрезине прибывает инженер-путеец, которого вы обязаны ждать и встретить. Где начальник станции?

— Отлучился на часок по делам, — неизвестно почему соврал Пашка.

— Передадите ему об этом. Дрезину отгоните по старой ветке к Косому шурфу. Вы получите от инженера соответствующие распоряжения.

— У нас будто власть другая — от нее я получаю распоряжения, — несмело, но все же бодрее прежнего произнес Пашка.

— Речь идет не о власти, а об обычных ваших служебных обязанностях, — строго сказал Дитрих. — Вы сделаете, как я вам говорю.

— Придется, наверно, — сказал Пашка, изо всех сил стараясь устоять перед начальственной строгостью важного гостя.

— Каковы ваши обязанности здесь? — еще строже спросил Дитрих.

— Я телеграфист, — ответил Пашка.

— Начальника нет, ответственность за прием дрезины ложится на вас. Помните об этой ответственности! Чтоб без анархии!