Красный пассажир-2. Черный пассажир ‒ ритуальная чаша. Paint it black - [46]

— Да, конечно, — Кузнецова взяла у Галины комбидресс и начала внимательно рассматривать, — Это для кого такая красота, — Ленка прикинула изделие французских Кутюрье, сначала на себя, затем передала подруге.

— Есть тут один моряк, рыбацкий капитан, все никак не нагуляется по морям океанам, как тот Синдбад — мореход уже, и дети выросли, а он как мальчишка бредит морем.

— Это же хорошо, — поддержала ее Кузнецова, — пусть будет твоим спонсором и главное на берегу его приход для морячка и тебя будут праздниками, мне бы такого, так нет, каждый день смотри на эту рыжую, пьяную морду, которая всех в чем-то постоянно подозревает.

— Ты его совсем не любишь, — Галина погладила Ленку по голове, — это страшно, надо бежать из его дома и чем скорее, тем лучше. Бери своего Сергуню и на необитаемый остров, шучу, конечно, а серьезно, лучше одной, как я ни от кого не завишу и не надо отчитываться ежедневно где, с кем и почему.

— Думала, что привыкну, — Кузнецова отвернулась и вытерла слезинку, он ведь еще дерется, сволочь, когда пьяный, говорит, что на краю света меня достанет если сбегу, правда, не знаю, что делать, может сдать его их внутренней службе безопасности, но эта мразь вся повязана между собой, как гады в клубке, надо мной только посмеются. Я знаю многих жен его подчиненных и все примерно в таком же положении что и я, у меня хоть ребенка нет. Но, уж если я решусь, подруга, ты меня знаешь, то пойду до конца. Ладно, одевайся, идем в кофейню, коньячку выпьем, подруга, по старой памяти.

* * *

— Я ее вижу, шеф, она в компании с какой-то смазливой девицей только что вышла из примерочной и направилась в бар. Какие будут указания.

— Продолжай наблюдение, мы здесь без тебя управимся, постарайся выяснить личность ее новой знакомой.

— Добро, но по поведению, очевидно, что это какая-то ее старая приятельница, уж слишком мило и откровенно беседуют. — Разговор пишешь?

— Конечно, шеф, такое дуры болтают, несколько раз упоминали какого-то Смагина и вас конечно…вам этого лучше бы и не знать, но я понимаю, служба.

— Попридержи язык, лейтенант, всю прослушку срочно передай мне, и чтобы ни каких копий, все, конец связи, я в аэропорту задержали два рейса, проверяем всех без исключения, а эту «подругу» попаси еще немного и потихоньку изолируй от моей женушки, но так, чтобы она ничего не заподозрила, я с ней сам проведу расследование, мне кажется, мы ухватились за конец ниточки и уж я своего шанса на этот раз не упущу, давай действуй, лейтенант.

— Шеф, но насколько я знаю, из Владика приказали приостановить разработку…

— Здесь я тебе начальник и исполняй мои указания, здесь я несу за все ответственность — Горбунов сплюнул, — вот, щенок, уже зубки показывает, ну да ладно, завтра по завершению операции надо будет его хорошенько прошмонать, как бы этот петушок не стучал в центр, уж слишком нагло ведет себя в самом начале карьеры. Он переключил отечественную рацию «Минск» на рабочий канал и тихо, но властно, словно Граф Дракула восставший из гроба, прошипел в терпеливый микрофон, отчего у всех его подчиненных на постах наблюдения поползли мурашки по спинам и онемели руки и ноги. «Всем постам в аэропорту — отбой, срочно проверить экипажи всех отходящих из торгового и рыбного порта судов и через час доложить. Капитану Махалову прибыть с группой захвата к центральному торговому центру.

Старший лейтенант Дима Вишня, прибывший на службу в органы госбезопасности Петропавловска лишь полгода тому назад из Владивостока быстро вошел в доверие к майору Горбунову своей преданностью и умением молчать, когда это было необходимо. Сегодня он впервые допустил промах и задал шефу ненужные вопросы, хотя его наставник подполковник Чугунов натаскивал его как хорошего розыскного Палкана в области слежки, доносов, интриг и прочих хитростей, что используют чекисты в своей нелегкой и праведной службе на благо государева и великой России. И, конечно же, весь этот разговор, и другая информация сегодня же будут переправлена в центр, во Владивосток, лично подполковнику Чугунову.

* * *

Максим Морозов редко выезжал из своего офиса в Питер, у него в фирме имелась хорошо отлаженная служба, сотрудники которой, находясь в разных концах Камчатского полуострова, ежедневно докладывали ему о намечающихся сделках, как конкурентов, так и его собственных. За генеральным оставалось лишь принятие окончательного решения. Но сегодня после встречи с посланницей из Владивостока, он решил лично проследить ее благополучный отлет, ведь если произойдет то, чего он опасался, а именно, что за девушкой велась слежка и возможный арест либо похищение, очень скоро и гэбэшники и бандиты развяжут ей язык и выйдут на его фирму и тогда уже, ни его липовые паспорта, ни его агенты не помогут выжить и еще раз выскользнуть из кровавых и цепких объятий новоявленных «рыцарей плаща и кинжала».

Как только Савельева покинула его кабинет, он быстро собрался, прихватив десятку наличных баксов в нагрудный карман своего ультрамодного костюма от «Версачи» и своего личного охранника Валька Топоркова по кличке «китаец», худенького бурята, владеющего кроме «карате» и других восточных единоборств еще и острым умом, и хорошей памятью. «Китаец» когда-то работал в бригаде Федула, но после ареста Квадрата и бегства «бригадира», команда боевиков быстро развалилась. Солдаты кинулись искать новую работу, а «китаец» прямиком пришел к Стоцкому с пакетом компромата, что был собран Федулом на коммерсанта и тот взял его к себе на службу. За год работы Валек ни разу не подвел шефа и практически стал его правой рукой и поверенным во всех его тайных замыслах и делах.