Красный отпечаток большого пальца - [31]

— Полагаю, да.

— Значит, вы были правы, выстроив эту версию преступления, несмотря на ее невероятность? В свете новых фактов ваша теория привела бы к раскрытию дела, если б удалось доказать, что записная книжка мистера Хорнби лежала среди тех злосчастных окровавленных бумаг на его столе. Отсюда вывод: никогда не пренебрегайте тем, что с виду кажется невероятным. Кстати, Рубен почему-то умолчал о данном происшествии, когда мы с ним беседовали. Сам он, может, и не видел кровавые пятна — мисс Гибсон обнаружила их, когда он уже ушел. Но ведь она сообщила ему о них, не так ли? Отчего же он в критический момент не вспомнил столь важное обстоятельство? Я ведь совершенно конкретно спросил его, не оставлял ли он кровавых отпечатков на каких-нибудь документах фирмы.

— Так вы поручаете мне выяснить, находилась ли записная книжка Джона Хорнби на столе среди испачканных бумаг?

— Да, было бы неплохо, — ответил Торндайк, — но эту информацию трудно раздобыть.

Слова моего коллеги сильно разочаровали меня. Он отнесся к новым и, как я полагал, важнейшим фактам с интересом скорее академическим, чем практическим. Конечно, я понимал, что его невозмутимость и бесстрастность напускные, но все-таки ожидал от него более бурной реакции, ведь Джон Торндайк если и обладал актерскими качествами, то лицедействовал преимущественно в своей профессии, а в частной жизни, да еще с доверенными людьми, был человеком уравновешенным, искренним и открытым. «Почему мои потрясающие новости оставили его равнодушным? — размышлял я. — Вероятно, по одной из двух причин: либо он уже знал все, что от меня услышал, либо у него есть своя убедительная версия преступления».

Я обдумывал оба варианта, когда на пороге появился Полтон. На чертежной доске, которую он держал перед собой наподобие подноса, стояли двадцать четыре искусно выточенные самшитовые фигурки; при этом лицо преданного «оруженосца» выражало гордость. Торндайк, улыбнувшись, сказал мне:

— Полтон полагает, будто я изобрел новую салонную игру, и пытается разработать правила. Как успехи, дружище?

— Пока похвастаться нечем, но, по-моему, один из игроков будет в парике и мантии, — усмехнулся Полтон.

— Это ваши фантазии, давайте лучше послушаем доктора Джервиса.

— У меня нет ни малейших соображений, — честно признался я, не скрывая досады. — Полтон утром показал мне эскиз фигурок, и я до сих пор тщетно пытаюсь угадать, для чего они предназначены.

— Хм, — пробормотал Торндайк, прогуливаясь взад-вперед по комнате с чашкой в руке, — угадать? Мне не нравится это слово в устах ученого. Что вы подразумеваете?

Мой коллега, конечно, шутил, но я притворился, будто принял его вопрос всерьез, и ответил:

— Угадать — значит прийти к заключению без опоры на факты.

— Что?! — сурово сдвинул брови Торндайк. — Никто, кроме дураков, не делает выводов без учета фактов.

— Извините, — поправился я. — Догадка — это заключение, сделанное на основе неполной информации.

— Уже лучше, — смягчился мой друг, — а если быть еще точнее, то догадка — это частное и определенное заключение, выведенное на основе данных, допускающих только общее и неопределенное заключение. Возьмем пример. Я выглядываю в окно и вижу вон того высокого человека, шагающего вдоль Пэйпер-Билдингс. Посмотрите сами, — указал он на улицу. — Я не знаком с этим джентльменом, но заявляю в манере вдохновенного сыщика из детективного романа: «Это начальник станции или инспектор». Что я сделал? Выстроил догадку. Наблюдаемый мною факт не допускает однозначного утверждения, но служит основанием для менее определенного и более обобщенного суждения.

— Какая же это догадка, доктор? — воскликнул Полтон, подбежав к окну и уставившись на ничего не подозревавшего субъекта нашего исследования. — Вы полностью правы! Этот господин — начальник станции в Кемберуэлле, я хорошо помню его в лицо, правда, фамилию забыл.

— Ну, в данном случае моя правота чисто случайна, — смутился Торндайк, — я легко мог ошибиться.

— Нет, доктор, вы не могли ошибиться, — упорствовал Полтон. — Вы с первого взгляда определили в том человеке начальника станции. Ваша проницательность безгранична. Я в восторге!

— Согласен, опыт у меня обширный. Но давайте вернемся к теме догадок и разберемся: как я узнал, что тот прохожий — начальник станции? — спросил Торндайк, пропуская комплименты Полтона мимо ушей.

— Вы рассмотрели его ноги, — ответил я. — Все начальники станций имеют своеобразную дергающуюся походку. Господин в окне — не исключение.

— Вот именно! — многозначительно поднял палец Торндайк. — Характерный свод стопы: связки напряжены, икроножные мышцы ослаблены. Изгиб свода при движении доставляет неудобства, и, чтобы минимизировать его, человек слегка выворачивает ноги наружу. Если одна из стоп подвержена плоскостопию, она выворачивается сильнее, чем другая, — визуально это очень заметно. Искривление носка ведет к тому, что ноги выворачиваются от коленей и ниже, — существенное отклонение от нормы, особенно у людей высокого роста, таких как наш джентльмен. Кстати, левая нога у него побаливает, поскольку выворачивается больше, чем правая.