Красный меч: Скрижали небес - [61]

— А как можно планировать, если мы даже не знаем сценария битвы — к этому нас и приучают, это очевидно! — возразил я.

— Ребята, заканчивайте спор, нужно идти на арену, — сказал Ник волевым тоном.

— Погружение в свиток будет происходить прямо на арене? — удивился я.

— Да, просто отсидишь задницу на холодном песке, — усмехнулся Итан, — вот и вся разница!

На Большую Арену мы шли в уже привычном мне боевом порядке: я посередине, а парни вокруг. Мы встретили несколько семерок, но кроме неприязненных или враждебных взглядов никаких проблем не последовало. В числе прочих мы встретили семерку Кейт. Мне показалось, что она проводила меня долгим, полным сочувствия взглядом.

На арене мы расселись в том же порядке, что и во время уроков медитации. Каждый занял свое место и принял позу лотоса. В тусклом колеблющемся свете питаемых магией ламп поле было похоже на стадион, оккупированный поклонниками йоги. На центральной трибуне, как и в воскресенье на Малой Арене, собрались все учителя школы.

— Этот свиток проецирует внутреннюю реальность вовне, и сидящие на скамьях учителя видят сражение так, будто оно происходит на Большой Арене на самом деле, — шепнул мне Энди.

— Здравствуйте, ученики! — поприветствовал всех директор Кевин. — Как и каждую пятницу, вы тренируетесь на мечах в тех же условиях, в которых будет проходить финальная битва. Напоминаю, что сегодня — командный зачет. Очки получат лишь команды седьмой части игроков, выживших в бою. Объединяться в армии, создавать союзы или сражаться только за себя — это индивидуальный выбор каждого. Бой начнется по сигналу гонга.

Кевин оглядел поле и светильники уменьшили свечение, погрузив арену во тьму.

— Приготовьтесь! — предупредил он. — На счет «три» — погружение. Раз! Два! Три!

Тьма отступила, и я оказался на залитой светом арене в числе остальных учеников школы. На нас были одинаковые белые доспехи, но мечи на поясах, как и всегда, висели разные. На арене в свитке мы появились в тех же местах, которые занимали в реальности. Наша семерка находилась на самом краю, поэтому нападать на нас будут шеренгами. Хотя бы какое-то облегчение.

Разодетые в яркие доспехи, учителя сидели на скамьях в том же составе, что и в реальности. Меня ощутимо потряхивало от страха, я уже знал, что эмоциональные и болевые ощущения в свиточных баталиях ничем не отличаются от реальных. А звездой сегодняшнего Танца с саблями[74] буду я. Звездой в данном случае означает «главной мишенью».

Силуэты бойцов в белых доспехах были подобны шахматным фигурам, аккуратно разместившимся на лишенной клеток желтой доске. Я видел только их и черное небо над нашими головами. Клинки учеников с легкими вздохами покинули ножны, и пространство арены засверкало острой сталью. Я обнажил меч и встал в боевую стойку.

Тело дрожало от напряжения, во рту пересохло, а низ живота окаменел от испуга. Реальность свитка уменьшает разницу между уровнями бойцов до единицы, поэтому сразу меня не убьют, но осознание факта, что каждый из участников сражения сильнее меня и вооружен остро заточенным смертельным оружием вызывало почти животный страх.

Я вспомнил первый бой в свитке, острое лезвие, с неприятным хрустом взрезающее плоть, и сильнейшую боль, появившуюся с некоторым опозданием, в момент, когда окровавленное лезвие уже показалось за моей спиной.

— Мы с вами! — неожиданно заявила Кейт, семерка которой заняла боевые позиции перед нами.

Произнося эту короткую фразу, она смотрела на меня, а не на Ника, и мне показалось, что я ей не безразличен. Дело было не в выражении глаз или мимике лица — ее жесткий взгляд был подобен стальному клинку, который она держала в руках, я просто это почувствовал. Учитывая, что как минимум половина учеников собралась нашинковать из меня карпаччо[75], мысль о симпатии девушки пришла очень не вовремя, но она отвлекла от обуявшего меня страха.

К моему удивлению, парни, занимающие боевые позиции в трех шеренгах перед Кейт, не развернулись к нам лицом, и, значит, были союзниками. Как минимум десять процентов учеников не являлись нашими врагами, и это, учитывая всеобщий настрой, было очень круто. Ник обернулся и подмигнул мне. Стало очевидно, что лояльность части ребят — его заслуга.

Воздух завибрировал от сигнала гонга, и арена наполнилась криками и звоном стали. На нас накатилась первая волна атакующих. Все были в белых доспехах, поэтому разглядеть в подробностях, что происходило на первой линии атаки не представлялось возможным. Уже зная, что такое рукопашная, я собирался помогать товарищам, совершая быстрые выпады, но не работая мечом в качестве щита — я не владел Силой, и любой удар соперника с гарантией пробил бы мою оборону.

Я бросился вперед, но моя попытка не увенчалась успехом. Друзья и союзники сомкнули плечи, оттеснили меня назад и сознательно оставили в тылу. Я не мог сдвинуть с места обладателя второго или третьего уровня Силы при всем желании, и решил играть в героев.

— Думай! — закричал Ник, гневно сверкнув глазами. — Работай головой, а не клинком!

И я думал. Вздрагивал от звона стали, смотрел на кровь, которая покрывала белоснежные доспехи и очерчивала передовую линию боя. Удары клинков высекали искры и звучали атональным ритмом на фоне мерно бьющегося сердца. Я чувствовал себя подлецом, спрятавшимся от боя за спинами более сильных товарищей. И никаких спасительных комбинаций в голову не приходило.