Красный атлас - [3]

— Нет, с твоими пропорциями ты будешь похожа на электролампочку. Патроном вниз. Если ты хочешь, чтобы платье казалось суженным, достаточно сделать его просто прямым. Ты же двигаешься все время, а если стоишь, то не по стойке смирно. Поэтому подол всегда будет казаться уже бедер.

— Так, теперь вырез. Думаю, ты носишь декольте? Таня кивает со скромной гордостью. Да, с такими сиськами можно позволить себе гордость и скромность одновременно.

— Тогда обязательно покажем ложбинку по максимуму, чтобы ты могла надевать украшения на длинной цепочке.

Тут я притормаживаю и задумываюсь, какой же формы должен быть вырез. Круглый не пойдет — незачем прибавлять пышке округлостей. Да и непрактично, если он глубокий — замучается поправлять бюстгальтер.

С V-образным она будет похожа на заблудившуюся арфистку. Или заблудшую. А платье как будто осталось от прежней концертной жизни. Вступает Татьяна:

— Помнишь, в семидесятых были кримпленовые платья с такими фигурными вырезами. Ну, вот здесь, сверху, сначала квадратный, а потом еще на треугольник… Она выпячивает грудь и рисует на себе пухлыми наманикюренными пальцами.

— Прекрасно, Тань, это самое оно! Я четко прорисовываю фигурное декольте и пышную грудь.

— Так, теперь руки и плечи. Я думаю, здесь не надо мудрить.

Тонкие лямки тебе не нужны, они будут сваливаться с плеч и путаться с лямками лифчика. А у тебя при этом будет такой вид, что все мужики будут пытаться тебя изнасиловать после первой рюмки. Значит, короткий «кимоно». Это удобнее, чем просто без рукава — если закрутишься и не успеешь побрить подмышки, никто не заметит. Таня смотрит на меня с уважением. Мое внимание к мелочам ее впечатляет.

— Еще одна важная деталь. Даже две. Во-первых, разрез. Как ты относишься к своим ногам? К коротким юбкам?

Таня слегка пугается.

— Да нормально вроде. Она выставляет крепкую полноватую ногу и смотрит на нее с сомнением. Если грудь она относит к своим неоспоримым достоинствам, то ноги воспринимает прохладнее. Это не страшно, главное, что нет принципиальных возражений.

Некоторые женщины, изучив себя досконально, как добросовестный путешественник карту, проводят границу между «нельзя носить» и «можно носить» и блюдут ее очень строго. Иногда излишне строго. Но Таня, похоже, к таким не относится. Передо мной человек, любящий свое тело.

— Мы сделаем разрез впереди, открывая одну ногу.

— А какую?

— Толчковую. Немножко смеемся.

— Сейчас решим. Вообрази себя в этом платье. Вот ты поднимаешься по ступенькам…. Садишься… Какой рукой тебе удобнее придерживать разрез, чтобы подол не разлетался, а какой приподнимать платье, чтобы не наступать на него? Ну, давай, попробуй. Таня секунду испытующе смотрит на меня поверх очков, как на учеников в классе, но слушается, встает, одергивает тесную юбку и, прислушиваясь к ощущениям, проделывает несколько движений, придерживая пальцами несуществующий подол. Потом вдруг принимает царственную осанку и изящно усаживается в драное кресло, закинув ногу на ногу и расправив платье. Сверкает мгновение — я вижу переливы красного атласа, блики на золотой цепочке, лежащей в ложбинке между загорелых грудей, вижу тугую прозрачность колготок, таких гладких, что взгляд соскальзывает до тонких ремешков босоножек. Ну, что ж, мужчины будут довольны.

Даже если по какой-то причине мы не сошьем это платье, оно уже состоялось.

— Я вижу, разрез на правой ноге, так? И последнее, застежка.

Опять же, не будем мудрить, сделаем молнию на спине, очень длинную, чтобы ты могла снимать его через ноги. Это будет очень сексуально.

Самой, правда, не слишком удобно застегивать, но ведь иногда можно кого-нибудь и попросить, не так ли? Татьяна игриво смущается и машет рукой. Жестикуляцию можно однозначно перевести, как фразу «да уж, и где они, кого хотелось бы просить… А хотелось бы!..»

— Жаль, нет возможности купить декоративную молнию, чтобы по спине шел змейкой узкий переливчатый узорчик, это такой гипноз, — идущий сзади глаз оторвать не сможет! Конечно, можно сделать изящнейшую вышивку, но это долго и очень дорого. Зато вещь была бы уже просто супер. Последний пассаж означает, что меня уже крепко заносит. Пора останавливаться, Блонди, пора! Остановиться тяжело, я просто вижу покачивание крутых бедер, обтянутых атласом и равномерное, в такт походке, сверкание нежнейшей вышивки. Ветки и листочки. Избавиться от наваждения помогает следующее видение. Вид сбоку. За гордой Татьяной на полусогнутых бредет загипнотизированный поклонник, не отрывающий взгляда от роскошной спины и при каждом шаге роняющий слюни. А за ним еще и еще, и все — с видом крыс, уловленных гаммельнским крысоловом. Судя по Таниным затуманенным глазам, ей тоже привиделось нечто подобное. Это хорошо, но тем более пора останавливаться, иначе я возьмусь за эту вышивку практически бесплатно, а Таня рискует не получить вожделенного платья еще пару месяцев. Я поворачиваю тетрадь и подталкиваю к Татьяне. По сравнению с нашими словесными и воображаемыми фейерверками нарисованное карандашом платье выглядит простовато.

— Н-но оно не будет выглядеть слишком просто? Мне достаточно часто задают этот вопрос, особенно по поводу первой вещи. Но сейчас я вижу, что задан он больше для проформы. Как и я, Татьяна уже видит свое платье.