Красные плащи - [178]

— Думаю, притязания на этом не прекратятся, — оценил обстановку молодой человек, — но по крайней мере выиграно несколько дней. Вот что, не могла бы ты скрыться на время?

— Зачем? — удивлённо спросила девушка.

— Идёт война, а Лисикл — командир и не может надолго оставить своё подразделение. Он будет вынужден вернуться в войска.

— Ещё одна отсрочка, и только.

— О, нет, ведь фиванцы тоже сражаются настоящими мечами и копьями. Ну а, кроме того, может вернуться твой отец, — сам не зная, почему сказал Ксандр, но именно этот довод и убедил Леонику.

— Хорошо. Вот только где укрыться? — задумчиво свела она тёмные брови.

— В окрестностях вашего клера, — Ксандр хорошо помнил укромные места близ родной деревни. — Я буду с тобой. Готовься, уйдём завтра же, не дожидаясь решения Герусии.

— А как же Дота? — вспомнила Леоника. — Нужен ещё один день, чтобы пристроить старушку. Упрошу Полита взять её к себе.

— Нет, он тут же проявит излишний интерес.

— Что-нибудь придумаю...

Ксандр вышел на улицу, едва сдерживая радость: неизвестно, что дальше, но какое-то время он будет с Леоникой, будет защищать и оберегать её!

Как много людей вокруг, и все отчего-то идут в одном направлении...

Молодой человек присоединился к толпе и скоро оказался перед храмом Зевса-Воителя; прислушиваясь к разговорам, понял — царь Агесилай приносит жертву у алтаря, а значит, коль скоро она окажется благосклонно принятой, войска выступят в поход уже сегодня! Старый лев хочет, чтобы его прыжок был и в самом деле неожиданным, а раз так, вчерашнее донесение лазутчиков лишь введёт в заблуждение фиванского стратега.

Суровый величественный мужчина в белом одеянии вынес из храма горящий факел.

— Пирофор! Пирофор со священным огнём с алтаря Зевса! — закричали в толпе. Ксандр знал, что произойдёт дальше: прямо отсюда жрец проследует к войскам, займёт своё место в голове колонны и марш начнётся немедленно. Взволнованный лазутчик поспешил к дому Поликрата.

— Где ты был? — чуть ли не закричал уже знавший о намерениях Агесилая Паисий.

— Я только что был у храма Зевса-Воителя.

— Следовательно, ты знаешь, что произошло. Нужно немедленно отправить криптограмму.

— Сможет ли послание обогнать стремительный марш спартанских войск?

— Нет, если пройдёт обычным путём. Но есть возможность, которой я могу воспользоваться лишь при крайней необходимости. Слушай же: ты пойдёшь в Селассию, там, близ храма Гермеса, найдёшь дом горшечника Китта и скажешь ему: «Лавина с Тайгета согнала меня». Хозяин ответит: «Лавину остановит ущелье», после чего отдашь ему криптограмму со словами: «Лагерь Эпаминонда, Тегеи». Если же ответ будет иным, уходи как можно быстрее, уничтожь донесение и не возвращайся сюда больше.

Криптограмма была тут же составлена, и вскоре Ксандр, помахивая посохом, быстро шагал восточным берегом Эврота в сторону Селассии.

Путь в Тегеи занимает три дня, если идти неспешным шагом; эти же, в золотистой бронзе и красных плащах, будут там гораздо раньше. Может быть, вести о движении врага уже летят в стан фиванцев, а быть может, и нет. Во всяком случае, он, Ксандр, постарается, чтобы Эпаминонд не был застигнут врасплох, думал молодой человек, ускоряя шаг.

Чутьё, выработанное годами странствий, помогло сразу же найти нужный дом.

— Поспеет ли сообщение? — с невольным сомнением воскликнул Ксандр, обменявшись с хозяином условными фразами и вручив ему криптограмму.

Китт помолчал, изучая молодого человека взглядом проницательных глаз:

— Завтра с рассветом Агесилай совершит жертвоприношение Зевсу и Афине, после чего — если жертва будет благосклонно принята — даст команду войскам на переход границы. К этому времени тот, кто должен об этом знать, будет оповещён.

Сомнения отпали, когда молодой человек увидел красавца-коня, предназначенного для вестника.

— Скакун из Колхиды, — объяснил горшечник. — Его копыта крепче камня.

Мужчина небольшого роста, цепкий и мускулистый, как подобает прирождённому наезднику, ловко вскочил на коня, и вскоре цокот копыт, удаляясь, смолк за оградой.

— Поешь и отдохни, — предложил Китт.

— Мне нужно в обратный путь, — ответил Ксандр, вдруг почувствовав усталость; сказывались не только почти пятьдесят стадий[145], пройденных без привалов, но всё напряжение минувшего дня. — Тот, кто послал меня, волнуется.

— Лучше останься. Тьма застанет тебя в пути, а ночью дороги небезопасны. Впрочем, как и днём — разбойники Харитона нападают даже на нищих.

Ксандр, подумав, согласился и действительно на следующий день был в Спарте задолго до того, как солнце достигло зенита.

Паисий был обрадован полученным известием.

— Поликрат спрашивал о тебе, — сообщил он, между прочим, молодому человеку. — Архонт весьма доволен твоими познаниями в медицине и хочет, чтобы ты поступил к нему на службу. Подумай, какие бесценные сведения мог бы ты добывать!

— Нет, я должен покинуть Спарту, — покачал головой Ксандр. — Ты знаешь, своё задание я выполнил уже давно. Сейчас, признаюсь, меня очень интересует решение Герусии по поводу женитьбы лохагоса Лисикла.

— Ты помог мне, я помогу тебе. Подожди немного, вот закончу со счетами и через час принесу тебе нужные сведения. Знаешь литы, — продолжал он, склонившись над свитком, — что многие фиванские гоплиты вооружены мечами, сделанными в эргастерии Поликрата? Получается, фиванцы платят деньги своему врагу, тот даёт им оружие, которым они воюют против него, а затем эти же деньги воюют против фиванцев!