Красные пинкертоны - [25]
— Оба — моя находка. Скрывать не имею права, — прямо в глаза секретарю выпалил Турин.
— Думал, я не догадался? — прищурился Странников. — Но их дальнейшим перевоспитанием сам займусь. Теперь моими крестниками станут.
VI
Над «Счастливой подковой» полно звёзд. Высыпали, выбежали, будто на смотр их пригласили, на представление. Запрокинул голову вверх актёр Григорий Иванович Задов, не налюбуется. Сияющего небосвода хватило бы да вот этой жёлтой проказницы двурогой, докатившейся до самой ажурной крыши изысканного ресторанчика, но упёрся на её пути в небо кованый столб с тремя фонарями под колпаками в вензелях, и зацепилась за них луна-девица игривым рожком, словно ножкой, не двинуться теперь, не развернуться. Попалась шалунья. Заливает светом веранду, на которой устроились двое, блаженствуют, откинувшись на спинки мягких кресел.
Ресторанчик этот особый, только для своих. Вокруг ни шума, ни суеты, ни допёка. Кроме них: сухощавого, строго одетого Дьяконова да актёра в обычном его наряде — длинном плаще и старомодной шляпе — никого, даже столиков пустующих не видно. Только тихая томная мелодия льётся на головы откуда-то сверху и порой всплеснёт волна, качнув всё заведение и прижав его к берегу.
Низенький официантик в расписной рубахе навыпуск с пояском скользнул за их спинами, подкрался на цыпочках, не сказал, прошептал на ухо Дьяконову, боясь потревожить его покой:
— Не извольте-с горячего?
— Как, Григорий Иванович? — поинтересовался с некоторой важностью тот, подняв серые внимательные глазки на актёра.
— Рано, — выпустил в воздух колечко дыма, актёр затянулся ароматной сигаретой, любуясь, запустил вверх ещё два таких же друг за другом, подмигнул ждущему официантику. — Принеси-ка, голубчик, нам ещё севрюжинки отварной да икорку с блинчиками. Чтобы икорка холодком отдавала, а блинчики язык огнём жгли. Люблю, грешник, крайности. В этих крайностях да излишествах, не поверишь, любезный мой Валентин Сергеевич, вся моя суть и трагедия.
Он небрежно стряхнул пепел с сигареты через перила в воду, покрутил окурок перед собой, засмотревшись, как разгорается огонёк, и вдруг мягким щелчком зашвырнул его по высокой дуге туда же.
— Вот и завершилось мгновение этой искры. Погорела, посветила, попользовался ею кто-то и… — с ностальгией в голосе произнёс он. — Так и мы… Рок завершил, что Бог сулил…
Не закончив фразы, актёр ухватил улетающего за дверь официантика и, тыча пальцем, кивнул на пустой графинчик. — И наполни до краёв. Я сегодня в особом расположении духа. Впрочем, смени его совсем. Что ты вздумал нас, словно юнцов, из такого сосудика потчевать, китайская твоя рожа?
Сказал он ласково безобидно, что официантик без слов поклонился, виноватая улыбка мелькнула на тонких губах, жёлтая маска лица изобразила нижайшую покорность.
А актёр захохотал, собой довольный, сбросил шляпу, замахал ею над головой, крикнув во всю мощь необъятных внутренностей, будто голубей гонял:
— Хорошо-то как! Эй-ей-ей!
Эхом прокатился его мощный, прямо-таки разбойничий клич по затихшей реке, пролетел, прогудел по водной глади до островка напротив и, отразившись, рассыпался.
— Перепугаете всех, Григорий Иванович, — пригнул от неожиданности Дьяконов аккуратно стриженную головку к столику и даже прикрыл уши обеими ладошками, на лице его выступили и изумление, и неподдельный испуг, который он постарался скрыть. — Кругом народу на берегу, в пивнушках да в кабаках!..
— Что нам ночь, Валюха?! Для артиста ночь есть время творческое, пора терзаний ищущего сердца, познания себя. Вы вот, чиновничьи душонки, не знаете, не ведаете, что это такое. Что есть судьба артиста? Вам бы до постели добраться да дрыхать. У вас же перед глазёнками цифирки скачут, одни банкноты на уме. Да чтоб не общучил кто. А мы?.. Мы о вечном!.. Об истине вселенской печёмся! Наставить вас на путь истинный наша задача и мечта.
— Нам и церкви хватает.
— А ходите ли вы в храмы? Сомневаюсь я. Да и нет уж их. Порушили. Театры для вас, заблудших, открыли. К ним путь.
— Деньжата считаем не ради собственной прихоти, ради государства переживаем, Григорий Иванович, — лениво и наставительно забубнил собеседник. — К нам теперь требования ого-го!
— Дурачишься? — грубовато засмеялся, загоготал артист, раскинув руки от нахлынувших чувств. — Ну, признайся! Иудушку Головлёва или Плюшкина изобразил? Получается у тебя, почти поверил, — он потянулся через столик, хлопнул приятеля по плечу. — Хорошо про деньги сказал! Пойдёшь ко мне? Пьеску сварганим на манер Островского. Да что стариков булгачить! Новых полно, аверченки, зощенки разные объявились, дюжину ножей им в спину! У тебя, Валюш, ей-ей пойдёт. А если я тобой займусь!.. Да ещё по системе Станиславского!..
— Нет уж, увольте, — не подыграл тот, обиделся. — По молодости в шекспиры метят. Вы уж им крутите головы.
— Ну-ну! И чего тебе обижаться? — ещё раз попытался похлопать его артист, но тот отстранился, да и повела хмель в сторону, промахнулся Задов, ухватился за край столика, чтобы не свалиться и чуть не перевернул его; вовремя подскочил проворный официантик, будто тут и стоял, подхватил стол одной рукой, второй — артиста, и воцарилось статус-кво.
Непростые дела приходится распутывать следователю Даниле Ковшову и его коллегам. Как объяснить неожиданное воскрешение застреленного уголовника? Кто стоит за небывало жестоким убийством? Но «следак» Ковшов не упустит тонкой ниточки, попавшей в его руки. А она тянется и переплетается с другими преступлениями, в том числе и теми, которыми занимаются сотрудники Комитета государственной безопасности…
Главный герой романа «Наган и плаха» хорошо знаком читателю по книге «Красные пинкертоны». Начальник уголовного розыска Турин продолжает борьбу с бандитами. Однако появляются новые проблемы: на город обрушивается наводнение, более того, активная деятельность нэпманов, подорвавших взятками нормальную работу рыбопромышленников Астрахани, не остаётся без внимания высших органов НКВД. Нарком Яго́да даёт команду арестовать виновных и привлечь к ответственности за антисоветскую деятельность. Назревает знаменитое дело «Астраханщина», грозовые тучи сгущаются и над Туриным…
Так и не удалось прокурору области Николаю Петровичу Игорушкину отдохнуть в кругу семьи. Посланный за ним старший лейтенант милиции огорошил сообщением: произошло настоящее ЧП! Из монастыря украдены ценные реликвии XVII века, убит монах-послушник. И самое главное – труп исчез буквально из-под носа оперативников!Однако, начав следствие, прокурор Игорушкин даже не предполагал, что ни одна из выдвинутых версий не сработает, а само дело примет вовсе непредсказуемый оборот, приоткрыв одну из древних тайн известного монастыря.
В небольшом поволжском городе происходит ЧП. Обнаружен труп дочери известного в области врача — молодая женщина вскрыла себе вены. Милиция склонна отнести случившееся к самоубийству, но мать покойной заявляет, что дочь убита, а преступники перевернули ее квартиру вверх дном. И тогда прокурор-криминалист Шаламов обращается за помощью к старшему товарищу, прокурору области Николаю Игорушкину…Это вторая книга о талантливом криминалисте и несгибаемом прокуроре по прозвищу Никола, захватывающий рассказ о котором начат в книге «Прокурор Никола».
Их уважительно называют «следаками», и совершенно неважно, в какое время они живут и как называется организация, в которой они служат. Капитан Минин пытается понять причину самоубийства своего друга и коллеги, старший следователь Жогин расследует дело о зверском убийстве, в прошлое ведут следы преступления, которым занимается следователь по особо важным делам Зинина, разгадкой тайны золота сарматов занимается бывший «важняк» Данилов… В своей новой книге автор приподнимает завесу над деятельностью, доселе никому не известной и таинственной, так как от большинства населения она намеренно скрывалась.
Гражданская война давно закончилась, но ее кровавый след протянулся на многие десятилетия… Роман «По следу Каина» повествует о расследовании старшим следователем Павлом Федониным и его коллегой Данилой Ковшовым запутанных и сложных обстоятельств убийства архиепископа Астраханского Митрофана, расстрелянного чекистами в 1919-м по обвинению в контрреволюционном заговоре и попытке отравления цианистым калием членов Ревкома во главе с С.М. Кировым.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом? Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.Поэтому безвременье пугает нас…В этом выпуске две вещи из книги «Что такое ППС?»: повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.ББК 84.4 УКР-РОСASBN 978-966-96890-2-3 © Добрынин В.
На севере Италии, в заросшем сорняками поле, находят изуродованный труп. Расследование, как водится, поручают комиссару венецианской полиции Гвидо Брунетти. Обнаруженное рядом с трупом кольцо позволяет опознать убитого — это недавно похищенный отпрыск древнего аристократического рода. Чтобы разобраться в том, что послужило причиной смерти молодого наследника огромного состояния, Брунетти должен разузнать все о его семье и занятиях. Открывающаяся картина повергает бывалого комиссара в шок.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В маленьком канадском городке Алгонкин-Бей — воплощении провинциальной тишины и спокойствия — учащаются самоубийства. Несчастье не обходит стороной и семью детектива Джона Кардинала: его обожаемая супруга Кэтрин бросается вниз с крыши высотного дома, оставив мужу прощальную записку. Казалось бы, давнее психическое заболевание жены должно было бы подготовить Кардинала к подобному исходу. Но Кардинал не верит, что его нежная и любящая Кэтрин, столько лет мужественно сражавшаяся с болезнью, способна была причинить ему и их дочери Келли такую нестерпимую боль…Перевод с английского Алексея Капанадзе.
Майор Пол Шерман – герой романа, являясь служащим Интерпола, отправляется в погоню за особо опасным преступником.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.