Красные пианисты - [37]
— Не буду тебя отрывать от дел. У тебя, как всегда, их много. — Стол Мюллера действительно был завален бумагами. — Я хотел бы полистать дело «Красной капеллы».
— Мне говорили, что ты отказался от Железного креста? — спросил Мюллер.
— Мне нужно готовить деревянный крест…
— Почему так мрачно, Карл?
— Не будем играть в прятки, Генрих.
— Зачем тебе дело «Красной капеллы»? — спросил группенфюрер.
— Любопытно. Ведь я первый ухватил за ниточку…
— Один из первых, — уточнил Мюллер.
— Пусть будет так, — согласился Беккерт.
Мюллер молча встал, подошел к несгораемому шкафу и достал оттуда увесистую папку.
— Здесь копии, — сказал группенфюрер.
— Много мы наработали…
— А фюрер все нас не ценит, — обронил Мюллер.
Беккерт взял папку и, не попрощавшись, вышел.
В деле было два тома. Каждый примерно по четыреста страниц. Кроме официальных бумаг здесь находились копии писем, которые заключенные по делу «Красной капеллы» с дозволения тюремного начальства посылали своим родным.
Приговор над большинством членов «Красной капеллы» уже был приведен в исполнение.
13 мая 1943 года казнили очередную партию заключенных: Вальтера Хуземана, Эрику фон Брокдорф, Карла Беренса, Вильгельма Гуддорфа…
Беккерт вспомнил Гуддорфа: умное мужественное лицо, выразительные глаза, пытливо глядящие на собеседника сквозь стекла очков в большой роговой оправе.
По мере того как Беккерт все больше знакомился с документами в двух объемистых папках, он убеждался, что организация «Красная капелла» была прежде всего политической организацией антинацистского, антигитлеровского направления. Судебный же процесс представлял ее как организацию шпионскую, а не как организацию движения Сопротивления.
Беккерт встал и подошел к окну. Он присутствовал однажды при казни. На всю жизнь запомнился режущий звук опускаемого ножа гильотины. Отделившаяся голова падала в корзину с опилками…
Симка по-прежнему весело щебетала. Запах лип был очень густым, почти клейким. По улице шел мужчина. Сколько ему лет? Столько, сколько примерно было Гуддорфу. Нет, наверное, поболее: на голове волосы уже побелила седина.
Беккерт открыл клетку, просунул руку и поймал Симку. Под пальцами лихорадочно колотилось маленькое сердце.
— Глупая, я не собираюсь причинять тебе зла.
Канарейка будто поняла его слова, затихла. Но вскоре затрепыхалась, пытаясь вырваться.
— Хочешь на волю? А кто не хочет?.. Но пока потерпи немного.
В папках «Красной капеллы» имелись также фотографии. В уголке на многих стоял маленький крестик. Этих уже не было в живых.
Либертас Шульце-Бойзен. Крестик. С фотографии смотрела молодая женщина. Ее белокурые локоны ниспадали на хрупкие покатые плечи. Красивые брови. Красивый изгиб губ. Такие губы, наверное, хорошо было целовать…
Мария Тервиль! Волосы темные, густые. Зачесаны назад и собраны на затылке в коронку. Сколько же ей лет? Беккерт перевернул страницу. Тридцать два. «За приготовление к совершению изменнических действий и за содействие врагу», — гласил обвинительный акт.
А вот какое выразительное лицо: будто высечено из мрамора. Ода Шоттмюллер! Ее ни с кем не спутаешь. Беккерт помнил ее записку, перехваченную в тюрьме. На фотографии тоже еще нет крестика. Значит, пока еще жива.
«На квартире Оды Шоттмюллер встречались Харро Шульце-Бойзен, Ганс Коппи, Вальтер Хуземан. Здесь замышлялись акции, враждебные государству. С квартиры Оды Шоттмюллер Ганс Коппи вел также радиопередачи.
Харро Шульце-Бойзен имел в Берлине несколько квартир, с которых его радисты вели передачи. Хорст Хайльман служил в функабвере и заблаговременно предупреждал своих сообщников по преступному делу об опасности. Именно поэтому подпольные красные передатчики, обнаруженные пеленгаторами еще летом сорок первого года, смогли работать до осени сорок второго…»
А вот какое чувственное лицо. Сколько в нем женской силы. Эрика фон Брокдорф! Дочь почтового служащего. Вышла замуж за графа Брокдорфа. Крестик. 13 мая 4943 года свершилась казнь. Письмо было датировано днем казни. Письмо мужу.
«Моя единственная любовь!
Шлю тебе свой прощальный привет. Знаю, имей ты десять жизней, ты бы отдал их за меня. До последнего вздоха я благодарна судьбе, что она дала мне счастье прожить с тобой семь лет.
…Я мысленно беседую с тобой наедине, мой любимый…
Никто не сможет сказать обо мне, не солгав, что я плакала или цеплялась за жизнь и потому дрожала. Я хочу кончить свою жизнь смеясь, так же как смеясь я больше всего любила и все еще люблю ее.
…Я собранна и очень спокойна. Меня утешает сознание необходимости.
Твоя Эрика».
Она не знала, что мужа уже не было в живых.
Милдрет Харнак и Эрику фон Брокдорф суд сначала приговорил: первую — к 6 годам, вторую — к 10 годам тюремного заключения. В обвинительном заключении по делу Милдрет Харнак было записано: «Фрау Харнак действовала не столько по своей инициативе, сколько из-за привязанности к своему мужу». Эрике фон Брокдорф предъявлялось более серьезное обвинение — «за пособничество шпионажу». Гитлер отменил этот приговор.
Тут же в «деле» имелось распоряжение, на основании которого председатель суда Крёль передал дело обеих женщин председателю третьего сената верховного суда Шмаузеру. Верховный суд приговорил их к казни.
В романе писателя Игоря Бондаренко «Красные пианисты» показана деятельность советской разведки в годы второй мировой войны на территории Швейцарии — группа Шандора Радо — и непосредственно в Германии.Повесть «Желтый круг» посвящена работе советского разведчика в послевоенное время.В основу произведений положен подлинный фактический материал.
В книгу ростовского писателя Игоря Бондаренко вошли повести «Кто придет на «Мариине» и «Желтый круг», которые рассказывают о советском разведчике Дмитрии Алферове. Первая повесть охватывает события, происходившие в конце войны в фашистской Германии на заводе, где создается реактивный истребитель, во второй — события развиваются в ФРГ, Англии, Австрии, Италии, Франции.
В романе рассказывается о жизни большой рабочей семьи Путивцевых. Ее судьба неотделима от судьбы всего народа, строившего социализм в годы первых пятилеток и защитившего мир в схватке с фашизмом.
Изустная история вьетнамской войны от тридцати трёх американских солдат, воевавших на ней.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.