Красноглазый вампир - [23]

— Как оно сделало, несомненно, это сегодня ночью.

Внезапно заинтересовавшись, господин Луммель насторожился.

— Вы говорите, оно отомстило? — спросил он, внезапно смягчившись. — О, расскажите мне об этом, прошу вас. Знаете, то, что вы сказали, дьявольски интересно! Прошу вас, расскажите, что произошло!

Гарри Диксон улыбнулся и мысленно отметил «знаете», которое использовал ученый.

— Господин Луммель прибыл из Бельгии, не так ли?

— Действительно, из Бельгии, из Брюгге, чем очень горжусь, — сказал он, вытянувшись, словно драчливый петух. — Надеюсь, в вашем вопросе нет ничего оскорбительного?

Гарри Диксон расхохотался:

— Боже упаси, я очень люблю вашу страну, а особенно ваш город. Он один из лучших городов мира в области искусства.

— Хорошо сказано, хорошо сказано, — подтвердил человечек. — Расскажите мне теперь, что вы знаете о боге Ханумане. Это очень опасное божество, и, быть может, я вам окажусь полезным, но с оговоркой на право внесения нашего разговора в мой отчет на конгрессе ориенталистов в Магдебурге.

Директор вопросительно глянул на Гарри Диксона. Сыщик медленно кивнул.

— Пойдемте, господин Луммель, — сказал чиновник, провожая гостя в индусский зал.

Ученый бросил взгляд на труп Миллера, уже лежащий на носилках. Он немедленно бросился к мрачной статуе и стал ее осматривать с каким-то злобным весельем.

— Кровь! — воскликнул он. — Хануман любит кровь!

Гарри Диксон подошел к нему.

— Хануман, быть может, а эта статуя? — спросил он. Крохотный ученый агрессивно повернулся к сыщику.

— Статуя? Воплощение, да! Эта скульптура доставлена из лесного храма. Это не пустой идол, поскольку он за долгие века набрался силы, таинственной, реальной. В некоторых случаях статуя может действовать как существо, наделенное совсем необычайным могуществом.

— Значит, она может убить своими металлическими или каменными руками охранника музея? — В вопросе сыщика сквозила ирония.

Господин Луммель из Брюгге вскипел от возмущения.

— Конечно, она смогла бы! — воскликнул он в запальчивости. — Конечно… Таких примеров масса: осквернители, проникшие в храмы, видели, как Хануман спрыгивал со своего постамента и обращал их в бегство, нанеся некоторым из них болезненные раны. Исследователи были задушены этими руками, которые вы называете металлическими или каменными. Хотите имена, господин шутник? Негбауэр из Берлина, доктор Вирт из Берна, англичанин Шайд Батле, один из ваших соотечественников, Загерелли из Милана. И список можно продолжать до бесконечности… Все нашли страшную и таинственную смерть, желая приблизиться к обезьяноподобному божеству.

Вам стоит открыть самый глупый французский учебник по восточным языкам, чтобы прочесть несколько абзацев об оккультном, но реальном могуществе бога Ханумана. Ваш смотритель так или иначе не понравился ему. Таково мое мнение!

Директор в отчаянии пожал плечами. Он не осмеливался противоречить столь знаменитому ученому, как господин Луммель, у которого были столь-могущественные рекомендации.

Гарри Диксон не смеялся. Его глаза задумчиво переходили со статуи на разгневанного ученого.

— Воплощение, — сказал он, словно говоря с самим собой. — Ну да! Почему бы и нет, в конце концов?

Господин Луммель расслышал его слова и стал более сговорчивым. Он решил, что склонил сыщика на свою сторону, заставив поверить в столь чудовищную гипотезу.

— Мог бы рассказать вам и другие истории, господин Диксон, — заявил он. — Если когда-либо приедете в Брюгге, навестите меня, и я вам расскажу с доказательствами в подтверждение крайне трагические эпизоды истории Ханумана.

А теперь простите меня. Мне надо закончить исследование ассирийских магов. Британский музей может многое сообщить о них, и вещи весьма удивительные.

Коротко попрощавшись, он вприпрыжку удалился по пустым и звучным галереям.

Директор покачал головой.

— Оригинал, может, сумасшедший, но ученый, — пробормотал он.

К директору подошел служащий и что-то прошептал ему на ухо. Чиновник буквально подпрыгнул.

— Господин Диксон, министр изящных искусств лично прибывает сюда. Его будет сопровождать коллега из Министерства внутренних дел.

— Ладно! — с досадой сказал сыщик. — Официальная конференция. Сколько времени я потеряю.

Чиновник выглядел огорченным.

— Прошу вас, останьтесь. Мне будет куда легче.

— Пусть будет так, — согласился сыщик, сопровождая чиновника в директорский кабинет. — Потеряем час или два. Не стоит обижать безнаказанно сильных мира сего. Не так ли, господин директор?

Тот энергично подтвердил.

Он открыл коробку с сигарами «Генри Клей» и заставил сыщика выпить глоток отличного виски.

— Сколько болтовни будет в Ландернау, — сказал он, чтобы хоть как-то прервать молчание, поскольку лицо у Гарри Диксона было крайне недовольным.

— Только в Ландернау? — довольно резко возразил сыщик. — Скажу вам откровенно, шум будет во всем мире.

— Замнут, господин Диксон. Это дело наверняка замнут!

— Тройное убийство, осложненное многими кражами, сведения о которых вы до сих пор скрывали? Не думаю! А потом я думаю не об этом, господин директор. У меня четкое ощущение, что эта преступная волна взмоет, оставит огромное масляное пятно, поглотит мир!