Красное зарево над Кладно - [88]

Весенний майский день, каких, правда, бывает немного. Все дороги, ведущие в Кладно, ожили. Бесчисленные колонны рабочих и работниц из всех поселков и деревень спешат на майский смотр. Красный Кладно демонстрирует свою силу. В Кладно приезжают делегации рабочих даже из отдаленных мест республики. Среди них делегация коммунистической молодежи Краловских Виноград. Здесь и члены Марксистского международного объединения в Праге[38]. Есть тут и брненцы и иные. Они хотят видеть Первое мая в Кладно. Первое мая в области, которая по всей республике объявлена «большевистской». Колонны направляются к Рабочему дому. Здесь, на площади и прилегающих улицах, люди выстраиваются в ряды. Тут все колонны из разных мест вливаются в единый главный поток. Красные знамена сверкают над толпой, точно вытканные золотом. Отдельные колонны, дойдя до площади, разделяются на группы. Женщины, горняки, металлурги, молодежь, легионеры и другие. Каждую новую колонну приветствуют ликующими возгласами и рукоплесканиями. Наконец общая колонна построилась и в половине десятого выступает с площади. Во главе демонстрации, с национальным флагом и красным знаменем в руках, шагают легионеры, вернувшиеся из России, Франции и Италии. Все поражены тем, что их так много. Ведь министр национальной обороны брат Клофач запретил легионерам и войскам принимать участие в майских демонстрациях. Но в Кладно, как видите, приказ нарушили. Легионеры участвуют в майской демонстрации и шагают бок о бок с остальными трудящимися. Поэтому их приветствуют по-особому — восторженно, радостно и любовно. И легионерская масса пробуждается. Она освобождается от дурмана и разрывает хитросплетения лжи, которой была опутана. Действительная жизнь и обстановка оказались не такими, какими представляли себе братишки! То, за что они боролись, к чему стремились и что им обещали, — не исполнилось. Не исполнилось потому, что при нынешнем положении дел это исполнить невозможно. Республика остается капиталистической. Капитализм не может всем обеспечить счастливую жизнь. Он не может ее обеспечить и той массе борцов, которые проливали свою кровь за республику. Капитализм помогает только немногим избранным. Легионеры все яснее чувствуют и понимают это. Чехословацкая армия не была перестроена на демократической основе. Не допускается, чтобы в ее офицерский корпус влилась свежая кровь. Кроме нескольких легионеров, выдающихся специалистов, на руководящие посты в армии приглашены только старые офицеры императорско-королевской австрийской армии. Рабочих и других трудящихся, даже если они в рядах легионеров боролись против Австрии, лишили возможности учиться в школах и на курсах, а без этого они не могут быть назначены на высшие командные посты в армии. Правительство и его руководящие деятели прилагают все усилия к тому, чтобы в республике все осталось по-старому. И чтобы в армии тоже все осталось по-старому. Об этом пекутся господин министр Клофач и военные начальники. Вот почему легионеры протестуют, вот почему, несмотря на запрещение министра национальной обороны брата Клофача, они сегодня шагают по Кладно в рядах первомайских демонстрантов. Они маршируют под красными знаменами. Маршируют вместе с большевиками. За легионерами во всю ширину улицы — море красных маков. Это кладненские женщины влились в ряды майской демонстрации. На головах у них по-бабьи повязаны красные платки. Тысячи красных платков, без конца и краю. Впервые в таком количестве они появляются на пролетарской демонстрации. Громко раздаются их выразительные голоса, провозглашающие лозунги. Женщина-работница пробуждается! Женщина больше не хочет быть рабыней! Она хочет быть и будет равноправным членом общества. И она станет им, потому что решила бороться за свое равноправие. Она понимает, что не сможет добиться лучшей жизни ни просьбами, ни мольбами. Ежеминутно раздаются ликующие возгласы. Узнаешь знакомые лица. Маржка, Ружа Веселая, Шадек, Ванек и Мудра. Идут и идут. Возбужденные, исполненные веры в лучшее будущее. Кроме женщин, сегодня в колоннах шагают и другие новые участники демонстрации, которых тоже раньше упускали из виду и недооценивали. Это массы батраков. Январская стачка их многому научила. Январская стачка их закалила. Она влила их в ряды профессиональной организации. Включила в могучий поток пролетариата, борющегося за свои права. Убедила и их, что без социализма нет счастливого будущего. Основное ядро, как всегда в Кладно, составляют горняки и металлурги. Тяжела их работа и трудна их жизнь. Жестки их руки и тверда их воля. Они не поддадутся. Темное подземелье шахт усиливает их отвагу. Жар домен их закаляет. Стократ побежденные и порабощенные, они снова смыкаются в строю и снова идут в атаку. Они верят, что призваны сами решать свою судьбу и судьбу всего общества. Они знают, что придет время — и они будут ее решать, что бы ни происходило сейчас. Решительный момент приближается, поэтому сегодня особенно тверда и решительна поступь горняков и металлургов. Это похоже на то, когда на заводской отвал выльешь раскаленный шлак и ощутишь его горячее дыхание, разрушающую и могучую силу, которую он излучает. Да, разрушающая мощь и огромная, нераспознанная творческая сила плавится в этой массе демонстрантов. Десятилетиями она зрела и закалялась. Десятки и сотни раз бывала отброшена назад и разбита. И опять наливалась отвагой и закалялась. Снова и снова созревала в труднейших условиях. Она готова к подвигам, полна решимости выполнить свою миссию. Несгибаемая и творческая. Решившая разрушать и созидать. Она ждет только крепкой руки вождя, который бы ее сплотил и правильно направил ее разрушительную и творческую энергию, вождя, который вырос бы из нее и с ней слился. Жил ее жизнью и ее желаниями. Понимал ее нужды и ясно выражал ее мысли. Рассеял колебания и вел к победе.