Красное платье для коктейля - [21]

Он запомнил номер и невинными глазами посмотрел на даму, когда та обратилась к нему:

— Мистер Блейк действительно просил нас перевести все звонки в прошлый вторник на другой номер до следующих указаний. Он просил, чтобы новый номер никому не давали, и я не могу нарушить слово.

Она говорила очень решительно, и Шейн не мог понять, знает ли она о том, что он успел прочитать номер, или нет. Он все-таки решил, что она знает, и поблагодарил:

— Вы были очень любезны, и я не могу настаивать, чтобы вы выдавали секреты ваших клиентов.

Он поспешил к ближайшему телефону-автомату и, чтобы не забыть наспех схваченный номер, набрал его. Сладкий голос сказал:

— Добрый день. Отель «Сиспрей». Чем могу вам служить?

Шейн ответил:

— Спасибо, ягодка, — и повесил трубку.

«Сиспрей» был одним из огромных игорных отелей, построенных в период расцвета, в двадцатые годы. Сейчас здесь проходил какой-то съезд, и фойе все время заполнялось выезжающими и въезжающими гостями. Шейн прошел сквозь толпу и втиснулся в лифт. На четвертом этаже он вышел и, подойдя к номеру 410, постучался.

Через полминуты дверь открылась, и перед Шейном предстал мужчина в пижамных брюках, майке и домашних тапочках, с полотенцем через плечо. Его каштановые волосы были влажны и непричесаны, мускулистые руки и плечи отливали загаром. Держа дверь полуоткрытой, он злобно глядел на рыжеволосого.

— Думаю, вы ошиблись номером.

Шейн с силой толкнул дверь — человек отпрянул назад.

— Все соответствует: и комната и наш приятель, — сказал он, разглядывая большую гостиную дорогого номера. Ванная комната была открыта, а далее взгляд упирался в закрытую дверь, ведущую в спальню.

— Это что за безобразие! Врывается в чужой номер и…

Шейн рявкнул:

— У меня есть основания, Блейк. Кто в спальне?

— Моя жена, и я туда не приглашаю. — Блейк бросил на пол полотенце и, выпятив челюсть, угрожающе выставил вперед сжатые кулаки.

Шейн сказал:

— Мы оба знаем, что у тебя нет жены, Блейк. Я должен посмотреть.

Он положил свою огромную руку на грудь молодого человека и оттолкнул его. Едва удержавшись на ногах, Блейк смущенно улыбнулся:

— Может, поговорим по-другому, — заискивающе произнес он, потянувшись за бумажником.

— Я не вымогатель. Я только хочу посмотреть на женщину в твоей спальне, — сказал детектив и решительно направился вперед. Слабо протестуя, Джин Блейк посторонился, и когда Шейн постучал в дверь, крикнул:

— Все хорошо, Пегги. Не волнуйся.

Шейн заглянул в комнату. У трюмо спиной к нему сидела женщина, спокойно подкрашивая губы. Встретившись с ней взглядом в зеркале, Шейн понял: это — не Эллен Гаррис.

— Извиняюсь, мэм, — грубовато сказал он и вышел из спальни.

Трясущимися руками Блейк прикуривал сигарету.

— Это что за фокусы такие, с подглядыванием? — Шейн спросил:

— Где Эллен Гаррис?

— Не знаю я никакой Эллен Гаррис.

— Может, это освежит твою память, — Шейн вытащил из кармана фотографию и протянул ее Блейку. Блейк молча посмотрел на нее, облизнул губы.

— Наверное, так ее звали. Я встретил ее в баре «Бич-Хэвен» в прошлый понедельник. Так это она?

Он вопросительно посмотрел на Шейна, но уже без страха.

Шейн бросил:

— Сядь и расскажи мне все по порядку.

— Почему я должен рассказывать? Кто вы, и что все это значит?

Шейн непреклонно повторил:

— Садись и рассказывай мне или одевайся и пойдем в полицейский участок. Меня зовут Шейн, — добавил он нетерпеливо, — я частный детектив, разыскиваю миссис Гаррис.

— О, боже! Вы — Майкл Шейн, точно. Как это я сразу вас не узнал!

Блейк выглядел так, словно его сняли с креста.

— Что случилось с миссис Гаррис? — спросил он.

— Я надеюсь, что мне об этом расскажешь ты. — Шейн сел, закурил сигарету. — Я знаю, что ты подцепил ее в баре, и она записала на свой счет пару коктейлей, и вы вместе вышли через заднюю дверь к стоянке машин. Вот отсюда и продолжай.

Джин Блейк тоже сел и медленно затянулся сигаретой.

— Она была чертовски красива. Вела себя довольно странно, многообещающе… Показалась мне женщиной пылкой, безо всяких тормозов. Мы сели в машину, взятую напрокат, я думаю. Я предложил вначале пообедать, но она не хотела есть. Хотела играть. Я это особенно запомнил, потому что вовсе не ел в ту ночь, и в результате на следующий день имел жуткую головную боль. Как я теперь припоминаю, у меня создалось впечатление, что она как-будто играла совершенно новую для себя роль. Может быть, она пыталась изображать распутницу?

— Это она предложила «Грэй Галл» или ты?

— Будь я проклят, если помню. Вероятно, я. Хотя имеются другие места, куда бы я скорее привел женщину. Она купила жетонов на пятьдесят долларов для начала и уселась за стол с рулеткой, ставила по маленькой. Они дали мне пятьсот долларов… Я думаю, вы знаете о таких сделках? — он смял сигарету и вопросительно поглядел на Шейна. Тот кивнул и ответил:

— Я разговаривал с Вилли сегодня после обеда.

— Ну вот. Он может подтвердить, что она была плохим игроком. Я постоял у рулетки недолго, мне стало скучно, и я отправился к столу, где бросали кости, но все время возвращался к ней… Вы знаете… она играла, почти ничего не прибавляя к ставке. Тут я увидел, что она явно по-дружески обходится с другим парнем. Я не возражал, потому что к тому времени разговорился с Пегги. Она была одна и долгое время ничего не выигрывала, а вдвоем нам удача подфартила, и я уже решил окончательно, что с Эллен я мало получу. Я еще раз вернулся к ней, но она меня практически не замечала, флиртуя с другим парнем.