Красная волчица - [163]

— Утки, ребята, прилетели. Давайте заряжать патроны дробью.

Глава XII

Виктор Гольцов сдал документы в военкомат, вышел за город и зашагал таежной тропой. Лес уже оделся молодой листвой. Припекало солнце. Перекликались птицы. Виктор торопился домой. Ждут ли его? Люба… Он уже стал забывать ее лицо. За все эти годы он не получил ни одной весточки из дома.

Виктор поправил на плече вещмешок. Тропа торопливо бежала между гор. Километров через двадцать она выйдет к реке и пойдет вдоль нее до самого Юрова. А там мать, жена…

Воевать Виктор начал под Москвой. Потом весной их с Аркадием Марковым закинули к партизанам в Брянские леса. Все было: пускали под откос поезда, уничтожали немецкие комендатуры, судили предателей. Осенью при выполнении боевого задания Виктор был тяжело ранен в грудь. Товарищи оставили его в небольшом хуторе. Хозяин отвез его к леснику. А ночью ворвались каратели, жителей расстреляли, а хутор сожгли.

Через два месяца Виктор встал на ноги. Лесник переправил его к партизанам. Так Виктор оказался в другом отряде, И опять началась тяжелая партизанская работа: рейды, ночные налеты на немецкие гарнизоны…

Прошлой глубокой осенью их отряд окружили фашисты. Более суток бились. Вышли из окружения. Тут налетела вражеская авиация. Виктора ранило в руку и грудь. Вскоре его переправили на Большую землю. И вот теперь он возвращался домой без руки и без одного легкого.

К концу дня Виктор вышел к реке, скинул вещмешок, шинель, обмыл лицо, вытер пилоткой. За поворотом реки деревня. Там встретят солдата, приютят, накормят, а назавтра дадут лошадь и отправят домой. Но не хотелось на люди Виктору. Он нашел поляну, наносил дров, разложил костер и повесил солдатскую манерку с водой. Наломал веток, принес к костру, присел на них. А день уже угасал. Над лесом разлилась тишина. Невдалеке громко куковала кукушка. Над рекой носились стрижи. Виктору не верилось, что он в родном краю, что не идет за ним смерть. Он взял в горсть земли, поднес к лицу: земля пахла лесом и парным молоком. Подкативший комок сдавил горло.

Виктор попил чаю с сухарем, постелил на ветки шинель, вещмешок подложил под голову и лег. Для него путь сегодня был слишком большим. Заболела грудь. Не переставал ныть и обрубок руки.

Вокруг поляны стояли лиственницы. Виктор снизу смотрел на их вершины, над которыми в синем небе загорались звезды. Что сейчас делает Люба? Почему-то вспомнилась свадьба. Аркашка, забубенная голова, плясал до тех пор, пока не упал. Где он сейчас? Жив ли? Потом вышла в круг Люба. В белом платье, в черных ботинках. Ударила каблуками и белым вихрем закружила по комнате.

Аркашка очухался и громогласно заявил: «Братцы, я тоже женюсь». И лез ко всем целоваться. Кое-как угомонился. Добрался до сундука в прихожей, плюхнулся на него и расплакался.

На лошадях они уехали за кривун реки и оттуда с зажженными факелами спустились до села на лодках. Вся деревня высыпала на берег посмотреть на этот необычный свадебный поезд.

Потом уходили в армию. Люба шла рядом с конем, держась за стремя. Как это все давно было.

«А если не ждет?» Снова боль сдавила грудь. Виктор встал, набросил на плечи шинель и спустился к реке. От воды несло прохладой. Волны тихо ласкали берег. Люба… Она не может не ждать. Виктор успокоился, боль в груди отошла. Над ним заметались летучие мыши. От леса бесшумно скользнула сова. Виктор махнул рукой, сова шарахнулась в звездное небо.

Виктор вернулся на поляну, подшуровал костер, постелил шинель, на одну полу лег, другой укрылся. У каких костров спят сейчас его товарищи? Или в ночной тиши выискивают врага? Кто-то из них сегодня не вернется на базу, останется лежать на белорусской земле.

Только задремал Виктор, тот же сон: женщина, в глазах ужас, изо рта кровь струйкой… Да это же Люба! Ее глаза. Она взмахивает крыльями, в руках птенчик. Налетает огненный смерч. Люба, объятая пламенем, смеется. Виктор кидается к ней. Но его хватает немец. Он топчет ногами кисть руки. От боли подступает тошнота. Виктор вскрикнул и проснулся, Сел, погладил култышку.

Так вот прокоротал ночь, а на восходе солнца спустился к реке и зашагал тропинкой.

Глава XIII

На южной покати Седого Буркала среди густого кедрача есть каменные развалины. Видно, когда-то здесь стояла скала да рухнула. Под серые глыбы уходил узкий проход, куда не каждый зверь мог протиснуться. Много лет назад Красная Волчица облюбовала для себя это место. Спустившись под камни, она разровняла небольшую площадку для лежки. Здесь ома была в безопасности: наткнется человек на ее убежище, не достанет.

В мае она щенилась. В этой каменной норе кормила молоком волчат, согревала их своим теплом. Днем рядом с ней спал волк. В сумерках он уходил на охоту. Возвращался ночью или на рассвете. Приносил зайца или кабарожку. Иногда тетерку или куропатку. Случалось, давил и дикого оленя. Тогда несколько дней еды у них было вдоволь.

Красная Волчица покидала логово только для того, чтобы сбегать к ручью напиться. Разве оставишь волчат надолго: полуголые, слепые, замерзнут. Только через две недели открывались у них глаза. Шерсть густела. Волчата крепли.