Красивая жизнь глазами инженера первой категории - [19]

– Может, Вовка просто Светика разлюбил, а эту полюбил? Или обеих любит? Мужчины они того, полигамные. А вот Светик однолюбка, как все женщины.

– Не смеши. Не бывает такого: любил, разлюбил. Любовь она навсегда. А каждый человек в первую очередь любит себя. С этим же ты не будешь спорить?

– Могу, конечно, поспорить, но не буду. Тебя фиг переспоришь, у тебя логика железная как трубопровод.

– Правильно! Правда, трубопроводы бывают не только железные, но и металлопластиковые и просто пластиковые, всё зависит от назначения. Так вот, любовь к себе требует от жизни комфорта. Ты ж, надеюсь, ничего против роскоши не имеешь?

– Как видишь, – Юлька посмотрела по сторонам.

– Я не совсем об этом, я про роскошь и комфорт в общении, ну и это тоже пусть, деньги любому организму только на пользу. А Вовка с его беременной невестой или шлюшкой, как ты её назвала, – это полный тотальный дискомфорт в жизни Светика! Как его при этом любить?

– Вот тут ты права. Я ей так и говорю, что разводиться не надо, а то вся роскошь отойдёт к этой шлюшке!

– Вот! – Алиса расхохоталась. – Я, конечно, не совсем это имела в виду, но то, что ты говоришь, уже хотя бы логично. И любовь тут совершенно ни при делах. Пойду, окунусь.

– Валяй, а я поем, пожалуй. Адская смесь подействовала, аппетит проснулся.

Алиса встала, чмокнула подругу в макушку и отправилась к бассейну. Когда она проходила мимо Светика, та приоткрыла один глаз и спросила:

– Про меня сплетничали?

– Так больше не про кого, – призналась Алиса. – Ты бы поберегла себя, не пила столько.

– Непременно брошу, но потом как-нибудь. – Светик опять отхлебнула шампанского из горлышка и откинулась обратно на лежак.

Калории красивой жизни требовали срочного сжигания, Алиса скинула платье, оглянулась по сторонам, не видит ли кто, плюхнулась в бассейн вместе со своими провинциальными блохами и принялась наматывать круги. А чего? Одним можно, а другим нельзя? Она представила, как провинциальные блохи в этот самый момент вступили в борьбу со столичными и буржуазными. Практически биогеоценоз и естественная водоочистка.

После купания она намазалась защитным кремом и улеглась на солнышке неподалёку от Светика. Та дрыхла без задних ног и своим мощным храпом даже заглушала пение цикад. Алиса вспомнила, что в южных морях моряки узнают о приближении к берегу, находящемуся за линией горизонта, заслышав стрекотание цикад. В данном случае цикады могли смело сделать перерыв на обед.

Вечером за ужином она опять объелась, правда, пришлось слегка выпить красного вина за компанию с Юлькой и полностью ожившей к вечеру Светиком. Однако Алиса гордилась собой, что за весть день даже не притронулась к шампанскому, а также после того как Ваня с Даней застукали её за курением, покурила всего только один раз на балконе перед сном.

Наутро после завтрака, как Алиса ни сопротивлялась, её всё-таки потащили по магазинам. В первом же бутике она чуть не замёрзла от невероятного холода, ей показалось, что изо рта вот-вот повалит пар. Кроме того там пахло какой-то хренью, специальными травами, как пояснила Юлька. Алиса сказала, что в подобной атмосфере могут выжить только полярники и токсикоманы, и категорически отказалась что-либо примерять. Разумеется, самой главной причиной её отказа было то, что она краем глаза углядела ценник на тряпочке, которую Юлька уговаривала примерить.

– А нет ли тут какого-нибудь нормального магазина без заморозки покупателей и запаха полыни, желательно эконом-класса? – поинтересовалась она у Юльки, когда они выскочили на улицу. – А то, боюсь, на все мои деньги мы здесь сможем купить только какие-нибудь трусы.

– Отведи её в гипермаркет, – посоветовала Светик. – Вещевого рынка-то здесь нет!

– Ну, знаешь ли, – возмутилась Алиса.

– Ну, знаешь ли, – возмутилась Юлька. – Пошли. Я знаю нужное место.

В нужном месте оказалось не так холодно и ничем не пахло. Юлька быстро сформулировала, что по её мнению необходимо Алисе, и продавщицы забегали, выполняя распоряжение. Распоряжалась Юлька по-французски и Алиса ничего не поняла, но послушно пошла в примерочную кабину. Ей принесли несколько сарафанов и летних платьев, какие-то шаровары и блузочки. Она придирчиво посмотрела на ценники и приятно удивилась. Нет, вещицы стоили дорого, но гораздо дешевле, чем аналогичные шмотки в Питере.

– Юль, а можно я возьму что-нибудь одно, – спросила она, примеряя первый сарафан. – Ведь это ещё и обуви требует соответствующей, а на обувь денег у меня уже никак не хватит. Да и в городе вряд ли это всё пригодится.

– Темнота и деревенщина, – сообщила Светик из-за двери кабины. – На лодке все, такие хо-хо, ходят босиком. Так что на обуви можно смело сэкономить.

– Ты уж определись с терминами, – огрызнулась Алиса. – То феминистка, то деревенщина, то пейзане.

– Ещё чертёжница и расчётчица, – добавила Светик.

– Да, инженерка, – согласилась с ней Юлька. – Очень логичная такая инженерка.

– А вы обе пьяницы и училки. Одна недоделанная. – Алиса вышла из кабины в шёлковых шароварах и маечке. Этот наряд понравился ей больше всего.

– Не Армани, конечно, – сказала Светик. – Но выглядит не хуже. Это я тебе как недоделанная училка говорю.