Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг. - [58]

В каком-то смысле контрреволюционеры из «Солидарности» на время оказались как бы в плену искренней тяги к социализму рядовых членов «профобъединения». Поэтому они были даже заинтересованы в отходе от «Солидарпости» тех, чья ориентация на социализм проявилась наиболее последовательно. Но в отходе на позиции пассивного «молчаливого большинства». Ведь только резкий спад общественной активности как можно более обширных групп рабочего класса, их хотя бы временный нейтралитет в решающий момент классового противоборства могли бы создать, по их мнению, благоприятные условия для проведения классического путча средствами «молниеносного маневра».

Вот здесь-то и обнаружился серьёзный просчёт Радома с его откровенно антисоциалистическими призывами и лобовыми решениями, прямолинейно провозглашавшими контрреволюционные цели[156], открыто бравшими на себя инициативу в конфронтации, «Радомская позиция», начисто отвергнувшая идею национального соглашения, импонирующую большинству поляков, и провозгласившая курс на насильственное свержение социализма, вызвала переход наиболее политически сознательных рабочих, ранее шедших за «Солидарностью», не в ряды «молчаливого большинства», а на позиции защитников народной власти. Этот просчёт лидеры «Солидарности» попытались срочно исправить, хотя и с минимальным успехом, в оставшиеся до переворота дни.

Таким образом, начавшийся отход масс от «Солидарности» не снимал с повестки дня угрозу насильственного свержения социализма, как иногда в те дни полагали некоторые благодушно настроенные наблюдатели. Наоборот, впервые такая попытка становилась неотвратимой и чрезвычайно опасной[157]. Эту особенность момента понимали и в лагере защитников социализма. «То, что руководство «Солидарности» в последние месяцы в значительной мере утратило доверие в глазах членов профсоюза, — отмечал тогда один из руководящих деятелей ПОРП, — ещё не означает, что его приобрела партия». В этом и была опасность создавшейся «мёртвой зоны». Она могла стать той гирькой, которая перетянула бы при определённом стечении обстоятельств чашу весов в пользу контрреволюции.

Поэтому заговорщики не колебались в сделанном выборе и не стали терять времени. Сразу же после радомских решений во все концы страны выехали десятки эмиссаров, специально уполномоченных вести подготовку к намеченному выступлению[158]. В одной из директив, которые они увозили с собой, прямо говорилось: «Органы власти уже не способны руководить страной, поэтому в дело вступает «Солидарность».

Большие сборы контрреволюции. 4—10 декабря

Особенности сложившейся расстановки классовых сил не могли не сказаться и на методах, избранных контрреволюционерами для достижения цели. Упор при подготовке государственного переворота теперь делался ими на активные действия антисоциалистического меньшинства, т. е. нескольких десятков тысяч буржуазно ориентированных штатных работников аппарата «Солидарности», коскоровцев, «конфедератов» и т. д. Только организованную и достаточно обученную, хотя и небольшую, армию можно было быстро ввести в действие для «молниеносного» штурма социализма. Важным резервом для военизированных отрядов считался и агрессивно настроенный «независимый союз студентов». Довольно значительные массивы рядовых членов «Солидарности», еще не отошедших от своих вожаков, планировалось использовать как прикрытие «штурмовых отрядов» и для отвлекающих маневров.

Неделя между радомским совещанием президиума всепольской комиссии «Солидарности» 3 декабря и намеченным на 11 декабря пленарным заседанием комиссии стала неделей лихорадочной практической подготовки на местах к решающему выступлению сил контрреволюции против социалистического государства. «Впервые за 15 месяцев, прошедших с начала польских событий, — сообщал в те дни из Польши американский журналист Д. Ост, — руководство «Солидарности» открыто заговорило о борьбе за власть. В некоторых районах уже сформированы подразделения боевиков и ведутся приготовления к захвату власти, к чему на экстренных заседаниях профсоюзов призывают деятели «Солидарности»…»

Заседания региональных руководящих органов «Солидарности», начавшиеся 5 декабря, уже не оставляли сомнений в отношении планов контрреволюции. Но обсуждение предстоящих событий проходило, как правило, не в низовых организациях «Солидарности» на заводах и фабриках, а непосредственно в региональных руководящих центрах, где рабочие составляли незначительное меньшинство.

Вот некоторые итоги этих заседаний.

Мазовецкий регион (с центром в Варшаве). Собрание делегатов этого звена «Солидарности» проходило 5–6 декабря. Будучи одним из самых экстремистских, он должен был задать тон всем другим регионам. Он выступает, как заявил его председатель З. Буяк[159], за «решительное сопротивление всем действиям правительства, что означает окончательный конфликт с властью. Прежняя тактика «Солидарности» была неверной».

Собрание варшавской «Солидарности» конкретизировало путчистские решения, принятые в Радоме, и призвало к «нарастающей забастовке, которая должна перерасти во всеобщую». Обсуждался также вопрос о «временном правительстве». Были поддержаны решения о проведении 17 декабря «дня протеста» одновременно по всей стране, о создании отрядов «рабочей охраны», о переходе всех средств информации «под общественный контроль».