Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг. - [52]
13 ноября центральный оперативный штаб «Конфедерации» издал специальную инструкцию, в которой был определён план действий: «Надо срочно начать постепенно усиливающуюся акцию таким образом, чтобы её апогей пришёлся на 29 ноября[138]. Надо использовать разные действия в зависимости от наличных сил и средств. Надо начинать с небольших акций протеста и постепенно переходить к более широким уличным демонстрациям и действиям. Они должны носить решительный характер, подводящий к предельной эскалации».
Одной из таких широких всепольских акций стали студенческие беспорядки, организованные во второй половине ноября «независимым союзом студентов» (НСС), находившимся под контролем «конфедератов». Эта шумная акция, переходящая моментами в столкновения со службами общественного порядка, началась с требования замены неугодного НСС ректора высшей инженерной школы в Радоме. Однако это был только повод. Цель же состояла в ином: создать атмосферу крайней экзальтации и возбуждения. Требовалось держать молодёжь в состоянии напряжения и озлобленности, чтобы в нужный момент, когда начнётся вооружённый мятеж, использовать её для поддержки «боевиков». Члены «независимого союза студентов» — ответвления КНП — постоянно подвергались интенсивной идеологической обработке в духе идей крайнего шовинизма полуфашистского типа[139]. Конечно, НСС составлял лишь малую часть польской студенческой молодёжи (15–20 процентов), но в абсолютных цифрах была заметная сила, способная учинить серьёзные беспорядки: 70–80 тысяч молодых людей, готовых на всё под штандартами пилсудчины.
К ноябрю КНП уже довольно глубоко проникла в руководящие структуры «Солидарности». «Мы контролируем в Профсоюзе, — говорилось в одном из секретных её документов, — уже ряд основных регионов Польши, в том числе Катовицкий и Варшавский. Они захвачены полностью и находятся под влиянием членов КНП». Так шло перед решающим штурмом сращивание и переплетение под крышей «Солидарности» двух ведущих контрреволюционных организаций — КОС — КОР и КНП.
В связи с принятием курса на государственный переворот (окончательную дату ещё предстояло определить) лидеры «профобъединения» в середине ноября в одностороннем порядке прервали переговоры с властями по поводу Фронта национального соглашения.
Руководство «профобъединения», учитывая растущее негативное отношение его рядовых членов к стачкам, разрушающим экономику страны, вводит в практику своё «новое» изобретение — так называемые «активные забастовки»[140]. Суть такой забастовки в том, что после её объявления работа не прерывается, но вся произведённая продукция поступает в полное распоряжение «профобъединения». Основная цель «активных забастовок» — усугублять дезорганизацию экономики и поддерживать социальную напряжённость в обществе, провоцируя власти на прекращение каких бы то ни было переговоров о Фронте национального соглашения. «Этот курс «Солидарности», — подчёркивала в те дни варшавская газета «Трибуна Мазовецка», — не только делает невозможным решение каких-либо общественных проблем, но и преграждает путь к реальному соглашению».
Поддержанию напряжённости должны были также служить различного рода «акции протеста» и «забастовочные готовности», инспирированные «Солидарностью». Уже 18 ноября президиум сейма вынужден был заявить, что предельно обострённая антисоциалистическими силами общественная обстановка, массовые беспорядки, в которые теперь стали вовлекать даже школьников, «угрожают государству и народу».
В числе этих акций была и так называемая «плакатная война», проходившая под лозунгом допуска «Солидарности» к средствам массовой информации. Это требование тиражировалось в миллионах плакатов и листовок. Оно писалось на стенах домов и в заводских помещениях, выкрикивалось с помощью громкоговорителей на улицах. На самом деле вопрос стоял не о допуске антисоциалистических сил к средствам массовой информации, а о полном переходе контроля над ними в руки контрреволюции[141].
Однако общественные настроения медленно, но неуклонно менялись. Об этом свидетельствуют, в частности, данные опросов общественного мнения. Вот их результаты за два месяца:
Из приведённых цифр явствует, что пик популярности «профобъединения» совпал по времени с его съездом. Именно тогда польские трудящиеся ожидали, что будет принята конструктивная программа социалистического обновления. Противоположная направленность решений съезда, начавшая выявляться в октябре — начале ноября, и негативное отношение лидеров «профобъединения» к идее Фронта национального соглашения не могли не вызвать значительного падения их влияния[142]. Как позже отмечала «Трибуна люду», с конца октября — начала ноября «руководителям «Солидарности» приходилось все больше полагаться на силы внутренней, «аппаратной» организации, ибо широкая поддержка профобъединения массами быстро слабела»[143].
Вместе с тем польские коммунисты, союзные партии тоже не могли рассчитывать на то, что начавшийся отход масс от вожаков «Солидарности» быстро создаст твёрдое и активное большинство в лагере сторонников социализма. Специфика положения заключалась в том, что значительная часть польского общества не сделала выбора. «Существует, — как подчёркивал 7 ноября 1981 г. в беседе с корреспондентами газет, радио и телевидения уполномоченный по печати правительства ПНР Е. Урбан, — неопредёленное в процентном и количественном отношении большинство населения, которое вначале разочаровалось в органах социалистической власти. Теперь оно разочаровывается в профсоюзе «Солидарность» и в зависимости от развития событий высказывается то за одну, то за другую сторону. Именно это «молчаливое большинство» будет иметь решающее значение. Мы должны получить время для того, чтобы делами снискать доверие этой части населения»
