Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг. - [26]

В других городах — более крупных и более важных в промышленном отношении, таких, как Варшава, Гданьск, Катовице, — волнения, также начавшиеся в июле, оказались разрозненными и ограничились отдельными предприятиями.

Самым любопытным в этой ситуации было то, что июльская забастовочная волна не очень сильно коснулась как раз тех центров, где влияние КОС — КОР и других антисоциалистических группировок было особенно заметно (Гданьск, Гдыня, Катовице, Краков, Варшава и т. д.). Чем это можно объяснить? Скорее всего, подогреваемое контрреволюционными элементами недовольство рабочих и других трудящихся началось чуть раньше, чем они планировали, поскольку ещё не был приведён в состояние полной готовности весь механизм организации «социального взрыва» по всей Польше. Они, надо полагать, в июле ещё не расставили повсеместно свои «посты», которые должны были синхронно дирижировать забастовками и демонстрациями.

Как бы то ни было, в драматическом развёртывании опасной ситуации наступил короткий антракт, хотя социальная напряжённость в стране продолжала заметно нарастать[66].

Как и предусматривалось, кнопка «пуск» была нажата в Гданьске. Роль детонатора должны были сыграть гданьские корабелы с судоверфи им. Ленина, где уже ждал своего «выхода на сцену» свежеиспечённый «рабочий вождь» Валенса. Зажжённая спичка была брошена на взрывоопасную, накалившуюся социальную почву. КОС — КОР начал свои «большие маневры».

Вот как описывал августовские события в Гданьске в интервью западногерманскому еженедельнику «Шпигель» сам шеф КОС — КОР Куронь. Интервью было опубликовано в одном из сентябрьских номеров журнала. Опьянённый быстрыми успехами только что начатой операции, он был тогда почти предельно откровенен. «Забастовка на судоверфях, — говорил Куронь, — была тщательно подготовлена КОР… В Гданьске люди КОР нашли рабочего, ставшего своеобразным символом забастовки. Валенса стал лейтенантом в окопах борьбы, но генеральным штабом был КОР, который в каждом конкретном случае давал советы забастовочному комитету, готовил необходимые документы для переговоров с правительством».

Забастовки начинаются и в Гдыне — городе докеров и судостроителей, затем в крупном порту Щецине и центре угольной промышленности Ястшембе в Силезии. Дальше шло как в цепной реакции: Варшава, Катовице, Лодзь, Краков, Вроцлав и другие польские города. Все без исключения забастовки и демонстрации начинались с чисто экономических требований. Большинство претензий к органам власти были справедливыми и отражали неудовлетворённость рабочих темпами жилищного строительства, уровнем медицинского обслуживания, нарастающей волной спекуляций, незаконного обогащения. Протесты были вызваны нарушением и искажением основополагающих для социализма принципов социальной справедливости[67].

Но в таком молниеносном развёртывании забастовочного движения по всей Польше во второй половине августа, в чётком ритме демонстраций и митингов уже чувствовалась рука опытных организаторов. Примечательно, что к моменту начала событий в Гданьске сюда съехались все основные вожаки подполья. В числе первых здесь появился и прибывший из Варшавы «серый кардинал» КОС — КОР Модзелевский. Образованный в Гданьске «межзаводской забастовочный комитет» сразу же стал штаб-квартирой КОС — КОР.

Сегодня существует более чем достаточно неопровержимых свидетельств того, что начавшиеся забастовки, вопреки легендам об их «стихийном характере» и «прямой политической направленности», не имели ни того ни другого качества.

Люди КОС — КОР были заранее внедрены на все крупные предприятия[68]. Чёткая организация «стихийных» забастовок бросалась в глаза даже стороннему наблюдателю. Вот как, например, описывал свои впечатления от посещения бастующего Гданьска в августе 1980 г. специальный корреспондент западногерманского журнала «Шпигель»: «Забастовка в Гданьске явно не была просто спонтанной реакцией рабочих. Каждый, кто мог наблюдать за развитием событий на верфи им. Ленина, схватывал это достаточно быстро. Забастовка на верфи была тщательно подготовлена членами КОР и его сторонниками. В цехах находились знающие инструкторы, которые учили рабочих железной забастовочной дисциплине… Провизия, средства первой медицинской помощи и бумага для листовок были запасены заранее. Загодя была установлена связь с каждым предприятием района Балтийского побережья».

Так же неубедительны утверждения об антисоциалистической с самого начала направленности протеста бастующих рабочих. Как раз задача политиканов из КОС — КОР, других подобных организаций и групп заключалась в том, чтобы критику деформаций и допущенных властями ошибок перевести в другую плоскость, превратить в критику всей системы. В те времена, когда коскоровцы чувствовали себя чуть ли не накануне окончательной победы, они сами не скрывали этих своих «заслуг». Вот что, например, писал осенью 1980 г. на страницах коскоровского журнала «Робот-ник» его редактор Г. Вуец о том, как появились на свет политические требования забастовочного комитета в Гданьске. «Когда забастовки только начались, — писал Вуец, — мы на собрании редакции обсуждали требования забастовщиков — среди них тогда не было ни одного явно политического требования. Тогда мы сказали себе: эти требования нужно изменить, направить их иначе».