Козулька - [35]

«В тебе все необычно», — подумала Яна, но ничего вслух не произнесла.

— А время мне нужно хотя бы для того, чтобы помочь тебе не вылететь отсюда.

Яна приподняла подбородок и посмотрела на него. Прямо перед глазами свисали его волосы, прикрывающие ухо. Самое красивое ухо на свете. С маленькой сережкой. Яна слегка подула туда, и Дима фыркнул.

— Не знаю, согласишься ли ты на мое предложение, но мы можем поехать ко мне, ты выспишься, а я постараюсь сделать тебе эти контрольные работы, о которых Ким так громко кричал из-за двери.

Яна покачала головой, хотя очень хотела посмотреть, где он живет.

— Меня мама не отпустит.

Дима удивленно посмотрел на нее.

— Ты же говорила, что она уехала в другой город.

— Точно… — Яна улыбнулась. — Хорошо, скажу папе, что пойду к Кате…

— Он не позвонит? — спросил Дима.

— Не позвонит, он слишком уставший после работы. А я после восьми зачетов и трех экзаменов, сданных за три дня, не способна думать и разговаривать.

Дима взял ее лицо за подбородок и поцеловал в нос.

Почему-то они поехали не к нему домой, а к его бабушке. Ее дом находился на краю города между двумя пустырями и около леса. Зимняя пурга билась в одинокий дом, мечтая снести его и виться по полям в одиночестве.

В бабушкиной квартире у Димы была собственная комната. Яна задумчиво ходила вдоль книжных полок, на которых стояли новые Димины приобретения — полные собрания сочинений зарубежных классиков двадцатого века, Ницше, Гессе, Кропоткин, Декарт, Лао Цзы, Чанышев, Сенека и Фромм.

«Кто такой Фромм?» — подумала Яна, хотя о существовании других имен она тоже слышала немного.

Дима крикнул с кухни.

— Ты какой чай любишь?

— Только не смейся! Зеленый с молоком.

В дверном проеме показалось удивленное Димино лицо. Яна чувствовала себя совершенно опустошенной. У нее не было даже сил, чтобы порадоваться тому, что она увидела одну часть жизни Димки. Она присела на диван и в следующий момент уже спала. Около трех ночи Дима ее разбудил, дал какую-то пижаму, на что Яна пробормотала что-то нечленораздельное. Она машинально сходила с пижамой в туалет, переоделась и вернулась обратно. Димка укутал ее одеялом, а сам снова сел за компьютер. Янка только успела подумать о том, что в этой квартире намного теплее, чем у нее.

Проснулась Яна от сильного толчка. Кто-то над ее головой громко произнес: «Шлюха!» Яна открыла глаза. Димка спал рядом, одетый. Его голова лежала у Янки на груди, а руки он сложил, как ангелочек, под щеку.

Перед кроватью стояла какая-то пожилая женщина с трясущейся нижней губой.

— Здравствуйте, — сказала Яна. Наверное, это и была Димкина бабушка, которая должна была ночевать у своей второй дочери.

— Встать, — прошипела женщина.

Яна нехотя вылезла из-под одеяла.

— Шлюха в моей пижаме! — вдруг вскрикнула женщина, потом зачем-то подняла с пола какие-то вещи Димы и швырнула их в Яну. — Убирайся!

Димка тоже проснулся. Бабушка быстро вышла из комнаты, окинув внука презрительным взглядом. Яна стояла посреди комнаты в пижаме с розовыми рюшечками.

— Какая ты прикольная в бабушкиной пижаме, — сказал Дима и улыбнулся. — Твои работы на столе. Ты опоздаешь. Тебя проводить?

Яна посмотрела на его сонное лицо, по которому было видно, что спать он лег только под утро, и помотала головой.

— На бабушку не обращай внимания. В целом она хорошая.

Яна кивнула, посмотрела на часы и поняла, что на обиды просто нет времени. Через несколько минут она уже бежала по морозной улице к остановке. В двенадцать дня все пересдачи в школе заканчивались, и она могла просто не успеть увидеть Кима, который поедет на занятия к себе в университет.

В холодном автобусе она развернула пакет Димы и увидела там семь идеально выполненных работ по морфологическому разбору каких-то слов. Сразу вспомнила Димкину утреннюю улыбку и тоже улыбнулась пробивающемуся сквозь толстую наледь окна солнцу.

Пробка начиналась от микрорайона Северный и тянулась до самого центра. Казалось, стоит весь город. Люди начали возмущаться, кто-то выходил и шел пешком. Яна спросила кондуктора, почему они стоят уже полчаса. Она проворчала: «Кто-то из Москвы приперся… Еще часа два стоять будем, пока он не проедет из аэропорта».

Янка выскочила из автобуса и побежала.

Наверное, не важно, как быстро она бежала через весь центр города к Школе и к родной пристройке на первом этаже, которую студенты называли «аппендиксом». Янка впервые заметила, что их школа длинная, серая и похожа на кишку. Вдоль забора к дырке напротив входа в их класс, последние метры, бежать было тяжелее всего.

Янка ввалилась в учительскую к Киму, когда тот уже надевал шапку. Ким холодно смотрел на нее сквозь узкие щелки своих глаз, потом сел за стол и протянул руку. Яна не поняла. «Работы. Дайте ваши работы». «Конечно, конечно», — забормотала она. И вдруг поняла, нет, даже не так, морозом, поднимающимся от низа живота, почувствовала, что у нее с собой пакета с работами нет.

«Конечно, конечно», — снова сказала Янка. И отупела. В какой-то темноте перед нею прыгал Ким с немцами и баварским пивом, крутилась новогодняя мишура, улыбался Дима и что-то злобно шипела кондукторша. Автобус с работами остался на другом конце города.