Козлиная песнь - [9]
Отжав все белье, ты снова взял у меня розовый колпачок и нацепил его на пробку одного из маминых флаконов с одеколоном. Я понюхала палец, на нем остался запах резины. Тряпкой ты вытер емкость насухо, потом налил туда чистой и теплой воды из водогрея, и тут только мы начали друг друга раздевать, дрожа от возбуждения.
— Надо было ответить «большой», — сказала я, разволновавшись, когда добралась до молнии у тебя на брюках.
Мы стояли друг против друга голые и беззащитные в этой умывальной кабине, такой маленькой, что мы не могли разойтись в разные углы, чтобы лучше видеть. Мы робко обнюхивали друг друга с головы до ног и пришли к выводу, что у нас обоих тонкие, слишком стремительно вытянувшиеся к свету тела. Ты показался мне красивым. В тех местах, куда редко попадает солнце, твоя кожа под веснушками была абсолютно белой, веснушки же составляли фантастические узоры. Ты сказал хрипло, что я тоже красивая, но не обнял меня и не прижался ко мне, если не считать того момента, когда ты по-рыцарски взял меня за талию и приподнял, чтобы посадить на гранитный столик.
Камень был холодный, ты заметил, что меня передернуло. Ты тут же достал с полки полотенце и, подкладывая его под меня, сказал, что я напоминаю тебе «ту женщину в большущей круглой раковине, которая выходит из воды, как ее там, Венеру. На картине Ботичелли, помнишь, мы проходили в школе».
— Может быть, но волосы у нее не мои, а твои.
— Но фигура твоя.
— А кожа такого же цвета, как у тебя. Хотя я вижу, что у мальчиков одна часть тела потемнее. Или это только у тебя так?
Ты тоже забрался на гранит, который был, как и ты, весь в веснушках, и сел с этой выдающейся частью тела напротив меня на край бассейна, опустив ступни в теплую воду. Гранитная емкость была такая маленькая, что один из нас должен был раздвинуть ноги, чтобы между ними поместились колени другого. Я на это не решилась, поэтому ты обхватил своими ногами мои ноги. Скользя взглядом по своим сжатым коленям, я невольно посматривала на эту незнакомую форму, увеличившуюся до размеров, идеальных для розового предмета на мамином флаконе. Эта форма вселяла в меня страх, но одновременно и завораживала. Я пыталась заглянуть тебе в глаза, но они привели меня в не меньшее замешательство.
— Koгда со мной такое случилось впервые, я испугался, что рука или нога тоже вдруг возьмут и втрое вырастут. Но сейчас меня больше волнует другое. В порядке ли еще наш кондом?
Ты взял флакон одеколона и поставил его рядом с собой на гранит. Затем было проведено повторное обследование розового предмета, который за прошедшее время, судя по виду, подсох. Мы оба наклонились вперед, чтобы рассмотреть получше, и столкнулись при этом головами. Мое лицо соскользнуло по твоему, как скользит тающее масло по сковороде, наши губы соединились, я почувствовала, как мой язык становится толстым и мягким, и тут резко запищал будильник в твоих наручных часах. Ты дернулся от меня, попытался встать, вылезая из воды, больно задел мою ногу. Мокрый по колено, ты соскочил с гранитного стола, схватил свою одежду, грубо вытащит из-под меня полотенце, на котором я сидела, надел часы и рявкнул, чтобы я поторапливалась, что времени у меня ровно пять минут. За пять минут я должна была вытереться, одеться и убраться из этого дома, не оставив никаких следов. Ты велел мне пробежать по лестничной площадке как можно скорее, хотя нет, лучше пройти неторопливым шагом, чтобы казалось, будто я просто была в гостях у кого-то из соседей. А если на площадке или на лестнице я встречу женщину лет сорока, которая станет в меня всматриваться, то я должна была ей вежливо кивнуть и молча пройти дальше. И ничего не говорить, главное, ничего не говорить.
— Ну ты даешь!
Нет, это у тебя не получится — так просто отправить меня прочь из знойной умывальной кабины, в которой еще чуть-чуть и я пережила бы миг высшего счастья! Я вот-вот должна была испытать то, о чем так много читала и слышала, и вместо этого — убирайся вон?
— Когда это ты успел поставить будильник? — спросила я обалдело. — Я ничего не заметила.
— Я его не ставил, он всегда звонит по будням в десять минут шестого, — ответил ты раздраженно. — Я его так устанавливаю по утрам, понимаешь? Чтобы знать, что мама через пять минут придет домой, и быстро доделать по хозяйству, чего не успел. Она никогда не работает до шести, чтобы я не сидел слишком долго один. Я думал, у нас еще масса времени, но из-за этого белья… А потом я забыл, что надо спешить, потому что… сама знаешь. Со мной такое первый раз. Давай, давай скорее!
Ты нервно дернул за шнурок вентилятора, и шнурок оборвался. Ногой ты сгреб мою одежду в кучу и вытащил тряпку из-под гранитного стола.
До сих пор я на все была согласна, я с пониманием отнеслась к тому, как ты возился с кондомом, я была готова полностью тебе отдаться, я была от тебя почти без ума, да и ты, как мне, во всяком случае, казалось, был от меня без ума. И теперь я вдруг должна исчезнуть, чтобы твоя мама не знала о моем существовании?
— Я никуда не уйду! Ты мне нравишься, значит, и она мне должна понравиться. И ты ко мне, по-моему, хорошо относишься, значит, и она отнесется так же.
Решили похитить богача? А технику этого дела вы знаете? Исключительно способный, но бедный Рамеш Кумар зарабатывает на жизнь, сдавая за детишек индийской элиты вступительные экзамены в университет. Не самое опасное для жизни занятие, но беда приходит откуда не ждали. Когда Рамеш случайно занимает первое место на Всеиндийских экзаменах, его инфантильный подопечный Руди просыпается знаменитым. И теперь им придется извернуться, чтобы не перейти никому дорогу и сохранить в тайне свой маленький секрет. Даже если для этого придется похитить парочку богачей. «Украсть богача» – это удивительная смесь классической криминальной комедии и романа воспитания в декорациях современного Дели и традициях безумного индийского гротеска. Одна часть Гая Ричи, одна часть Тарантино, одна часть Болливуда, щепотка истории взросления и гарам масала.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Роман выходца из семьи рыбака, немецкого писателя из ГДР, вышедший в 1956 году и отмеченный премией имени Генриха Манна, описывает жизнь рыбацкого поселка во времена кайзеровской Германии.
Новая книга от автора «Толерантной таксы», «Славянских отаку» и «Жестокого броманса» – неподражаемая, злая, едкая, до коликов смешная сатира на современного жителя большого города – запутавшегося в информационных потоках и в своей жизни, несчастного, потерянного, похожего на каждого из нас. Содержит нецензурную брань!
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.