Козара - [135]

О короле хорватском:

«Я восстановил корону Звонимира. Теперь она — символ хорватского государственного суверенитета. Хорватский народ принял закон, которым устанавливается новая хорватская династия. На престол взойдет потомок славного савойского дома герцог Аоста, и на Дуваньском поле будет обновлено великое и славное королевство хорватское».

О боях на востоке:

«Взят Севастополь, величайшая в мире крепость… Захвачено в плен свыше пятидесяти тысяч большевиков. Генерал Майнштейн произведен в фельдмаршалы».

О Боснии:

«У римлян существовало название Басанте, что означало область по ту сторону горных хребтов. Название это они взяли от иллиров. Около 950 года Босния упоминается в сочинении Константина Багрянородного „De administrando imperio“[37], где она названа небольшой областью, маленькой страной всего с двумя городами. Затем ее упоминают Кинам и поп Дуклянин. В 1058 году, освободившись от власти Византии, Босния попадает под власть Петра Крешимира…

Боснийский хорват светлокож, темноволос, с лицом, опаленным горным солнцем, высок, широкоплеч, со спокойным, но уверенным взглядом. В Боснии лишь местами попадаются вкрапления сербско-влашского племени, предки которого пришли сюда с турецким войском как мартолозы. Они отличаются от остального населения, как сорняки от хлеба: мрачные, коварные, лживые и ненадежные, как в прошлом, так и ныне, цинцарско-влашские втируши. Мы их или истребим, или выселим в Сербию и Сибирь…».

О драке с жандармами:

«Поглавник подозвал меня к себе. Сердце у меня запрыгало. Я вытянулся и застыл, как статуя, а поглавник спросил:

— Сколько ты, Франьо, просидел в Митровице?

— Пять лет, поглавник.

— Говорят, что ты был горяч и каждый день дрался с жандармами. Правда это?

— Мне неудобно хвалить себя, поглавник… С жандармами я сцеплялся почти каждое утро. Если я не мог им дать оплеуху, то плевал в них, но и они в долгу не оставались; повалят меня на землю или на бетонный пол и топчут башмачищами, как лошади на молотьбе. Почти каждое утро меня так отделывали, пока нам не дали статуса политических заключенных.

— Это было тогда, когда вы сотрудничали с коммунистами?

— Мы не сотрудничали с коммунистами, поглавник, а независимо от коммунистов, в одно с ними время, устроили голодовку, чтобы добиться статуса политических преступников и чтобы тюремное начальство не приравнивало нас к уголовникам. Вот и получилось, что мы во время голодовки оказались заодно с коммунистами.

— Коммунисты тогда перетянули на свою сторону Валена и еще кого-то.

— Да, поглавник, — подтвердил он. — Вален тогда перешел к коммунистам вместе с Марущичем и еще кое с кем.

— А где теперь этот гад и предатель?

— Я слышал, что он партизан, где-то в Славонии.

— В какой еще Славонии?! — нахмурился поглавник. — В Славонии нет партизан!»

31/VIII 1942 г.

(Встреча с Лером)

Сегодня в Загреб прибыл командующий XII германской армией и германский командующий юго-восточной Европы генерал-полковник Александр фок Лер. Это человек лет пятидесяти, небольшого роста, остроносый, с черными волосами.

Его встретил воевода Славко Кватерник, тот, что 10 апреля 1941 года от имени поглавника провозгласил на площади св. Марка в Загребе Независимое государство Хорватию, за два дня до этого получив от Мачека заявление о лояльности, в котором лидер хорватской крестьянской партии подчеркнул, что хорваты, не оказывая сопротивления немцам, должны принять новую власть и сотрудничать с ней. Силы хорватской городской и сельской обороны тотчас начали разоружать части югославской армии, захватывать оружие, обмундирование, продовольствие, спасать склады, охранять мосты и железнодорожные линии от разрушения, в то время как немецкие войска продвигались на юг, к Греции. В селе Гудоваце мачековцы истребили 194 серба, за что воевода Кватерник присвоил им почетное звание егерей хорватской обороны. Кроме воеводы Кватерника, на встрече генерал-полковника Лера присутствовали генералы Эдмунд Глайзе и Фридрих фон Шталь, затем немецкий посол в Загребе Зигфрид фон Каше и итальянский военный атташе полковник Пе, а также итальянский посол Рафаэло Казертано…

Генерал-полковника Лера сразу же принял поглавник, который при этом заявил следующее:

«Я рад, что могу приветствовать на территории Независимого государства Хорватии генерал-полковника фон Лера, которому фюрер доверил великую военную миссию в юго-восточной Европе. Пользуюсь случаем поблагодарить генерал-полковника Лера за то, что он в качестве командующего воздушным флотом фюрера в войне против Югославии столь способствовал освобождению Хорватии, как и за все, что он сделал для нашей авиации и наших летчиков, которые под его командованием сражались на Востоке и одержали около сотни побед на фронтах большевистской России. Группы хорватских летчиков, которыми командует подполковник Джал, вчера в сто первый раз добились победы в воздушном бою, о чем Джал нас известил по телеграфу…»

Вручив генерал-полковнику Леру орден Большой короны короля Звонимира, дающий право на звание Рыцаря, поглавник устроил во дворце на площади св. Марка прием. Разговаривая с генерал-полковником Лером, поглавник сделал мне знак приблизиться. Представив меня, он велел мне рассказать о боях на Козаре. Я говорил совершенно откровенно. Сказал, что битва на Козаре — самое страшное, что мне довелось пережить.