Коварный замысел - [4]

Но, с другой стороны, как она может не признаться? Четыре года этот мужчина был мужем Сандры. Он знает ее лицо, ее голос. Однако сейчас Джеффри Гамильтон слепой и прошло шесть лет, с тех пор как они расстались…

– Сандра… – снова проговорил он.

Глэдис беспомощно взглянула на него. Нужно что-то сказать, как-то реагировать. Господи, как же ей быть, что делать?!

– Джеффри? – робко выдохнула она и услышала, как он вздохнул с облегчением. – Д-добрый вечер.

– Как, по-твоему, я сильно изменился?

Похоже, голос ее не выдал, и Глэдис судорожно перевела дух. И что дальше? Признаться или окончательно запутаться в паутине лжи? На долю Джеффри Гамильтона выпало так много страданий. Сможет ли она уберечь его от новых? И почему он попросил Сандру приехать? О чем хотел поговорить? И, что самое важное, почему Сандра умолчала об этом?

Внезапно испуг и растерянность сменил гнев. Сандра знала, что муж здесь, теперь Глэдис была абсолютно убеждена в этом. Теперь все стало на свои места – и неожиданная, не свойственная Сандре доброта, и ее предложение пару недель пожить в этом доме. Сандра знала, что Джеффри здесь и что он ждет ее, и отправила вместо себя Глэдис, понимая, что она не сможет не посочувствовать беспомощному человеку.

– И-изменился? – заикаясь пробормотала она. – Нет, вовсе нет. Но, Джеффри, я…

– Это хорошо, что ты приехала. – Он пресек робкую попытку Глэдис что-то объяснить, и в его голосе послышались ироничные нотки. – А то я все гадал, приедешь ты или нет. Ты ведь так… занята. В отличие от меня.

От волнения во рту у Глэдис пересохло. Она бросила нервный взгляд на окно с отдернутой шторой и увидела, что небо снова затянулось тучами и по оконному стеклу сползают дождевые капли. Запаниковав, она отступила на шаг.

– Добро пожаловать в наш дом. – Словно почувствовав ее страх, Джеффри Гамильтон шагнул вперед и довольно уверенно направился к ней. – Давай пройдем в библиотеку. Там мы можем чего-нибудь выпить перед ужином и спокойно поговорить.

– Но я… – Глэдис с тоской взглянула в окно. Мне нельзя здесь оставаться, в ужасе думала она, но как уйти, не дав ему догадаться, что я не его жена? Что Сандра в очередной раз его обманула? А может, он и не надеется, что она останется? Может, пригласил, чтобы просто поговорить о… О чем? О прошлом? Едва ли. О ее жизни? Тоже маловероятно. Тогда, быть может, о разводе? Глэдис вздохнула с облегчением. Вот это скорее всего. Это имеет смысл. Джеффри хочет получить развод. Возможно, он встретил женщину и хочет снова жениться. Какую-нибудь милую, добросердечную леди, которая не мечтает о карьере, а готова быть домохозяйкой, ухаживать за мужем, растить детей.

– Сандра?

Он подошел совсем близко, и, когда свет из незашторенного окна упал на его лицо, Глэдис удалось разглядеть за затемненными стеклами очков его глаза – глубоко посаженные, прикрытые тяжелыми веками и какие-то пронзительные. Если бы Глэдис не знала, что он совсем слепой, то могла бы поклясться, что он видит ее насквозь. По его загорелой коже сразу было ясно, что он живет в южных краях, где много солнца. На нем была темно-синяя рубашка, поверх которой надет кашемировый пуловер в сине-черную полоску. На крепкой загорелой шее виднелась золотая цепочка с каким-то медальоном, а на правой руке тяжелый перстень-печатка.

Да, Глэдис видела Джеффри Гамильтона на фотографиях, но в жизни он производил какое-то странное, волнующее впечатление. Теперь ей стало понятно, отчего Сандра захотела стать его женой. Ее удивляло, что честолюбие Сандры побудило ее оставить Джеффри ради Андре, который, безусловно, был весьма хорош собой, но явно уступал Джеффри в мужественности.

– Идем.

Он протянул ей руку, и Глэдис ничего не оставалось, как пойти с ним через холл в библиотеку.

Комната оказалась очень большой, но чувствовалось, что ею давно не пользовались: в воздухе пахло сыростью и витал дух запустения. Но в камине уютно потрескивал огонь, и через какое-то время Глэдис начала различать запах крепких сигар. Вдоль трех стен тянулись книжные полки, заставленные книгами, а четвертую занимал камин и невысокий застекленный шкаф с коллекцией различных фигурок, выполненных, насколько могла судить Глэдис, из полудрагоценных камней: нефрита, янтаря, яшмы, малахита. Посередине располагался массивный письменный стол красного дерева, на котором стоял поднос с напитками, рядом с ним вертящийся стул, а перед камином два глубоких кресла, обитых светло-коричневой кожей, довольно потертой на вид. Пол устилал ковер, выгоревший и стершийся от времени.

Глэдис прошла вперед и неуверенно остановилась посередине. Джеффри закрыл дверь, затем подошел и указал на кресла у камина.

– Присаживайся, – предложил он, и его рука уверенным жестом отыскала на столе поднос с напитками.

Глэдис безропотно села в кресло – во-первых, потому что от волнения чувствовала слабость в ногах, а во-вторых, так была дальше от него. Конечно, ситуацию можно было бы счесть несколько забавной, если бы Глэдис знала, чего он от нее хочет и что может сделать, чтобы заставить ее остаться.

И вновь у нее возникло искушение признаться, что она никакая не Сандра, но, посмотрев, как он возится с бутылками, Глэдис передумала. Со стороны он не казался таким уж беспомощным, во всяком случае на первый взгляд.