Коты, вернувшие мне улыбку. История о счастье, книгах и всеобщих любимцах Бейкере и Тейлоре - [11]

Жизнь Бейкера и Тейлора не сильно отличалась от жизни домашних котов, по крайней мере мы относились к ним как к своим питомцам.

Просто их домом была библиотека.

И, безусловно, они обладали полнейшей властью на своей территории,

считались ее полноправными хозяевами.

Кроме того, в их жизни было куда больше разнообразия, чем в жизни любого домашнего кота. Взять хотя бы количество людей, с которыми им приходилось контактировать! В остальном же распорядок был как у всех – ровно с того момента, когда я приходила утром в библиотеку и обнаруживала их, ждущих меня у двери в нетерпении, чтобы получить свой завтрак, до момента закрытия библиотеки, когда я проверяла, есть ли у них еда и питье, и оставляла их в рабочей комнате. Они ели, спали, пользовались лотком, проводили утренний бой-разминку и устраивались к первому за день короткому сну. Все это перемежалось периодическими почесываниями головы и играми.

Когда наступало время обеда, большинство сотрудников, включая меня, ели принесенный из дома ланч за своим рабочим местом. Котам всегда было интересно проверить наше дневное меню, тем более что у Бейкера появилась особая страсть. Существовал продукт, способный превратить его из ленивого кота в ненасытного тигра! Если кто-то приносил на обед мускусную дыню, Бейкер через долю секунды был тут как тут. Даже если находился в другом конце здания. Едва учуяв легкий фруктовый аромат, он с грохотом влетал в рабочую комнату, запрыгивал на стол и, словно безумный, пытался добыть дыню. А если ему отказывали, начинал пританцовывать передними лапами, словно пытаясь сказать: «Скорей, ну поторопись же. Я точно хочу этого больше, чем ты. Ты должен со мной поделиться!» Кто бы мог подумать, что кот так полюбит дыню? Он мог съесть ее всю целиком, вместе с коркой. Надо сказать, Бейкер не отличался особыми вокальными данными, но, когда появлялась дыня, он выдавал очень громкое мяуканье на высоких тонах. Наконец, заполучив фрукт, он таскал его в пасти и рычал на любого, кто пытался его отобрать.

Тейлор же, напротив, был равнодушен к дыне, но совершенно дурел при виде йогурта. Правда, предпочитал только лимонный и ванильный. Он неоднократно засовывал мордочку в пустой контейнер из-под йогурта, выброшенный кем-то, и иногда так и бродил с ним по библиотеке, вылизывая его дочиста. Бывали случаи, когда Тейлор не мог вытащить голову из картонной упаковки, так что мы были вынуждены приходить ему на помощь. Такие «квесты» в течение рабочего дня нас уже даже не удивляли.

Как-то раз я стояла за абонементным столом и штамповала учетные карточки, поглядывая на котов. Бейкер лежал, развалившись на спине, у входной двери. Несмотря на то что он все еще был молодым и не слишком толстым, живот его внушал уважение своими размерами. При появлении каждого нового посетителя кот делал вдох, словно пытаясь продемонстрировать талию и как бы говоря: «Вот он, мой большой белый живот. Чешите его». Это был его способ общения.

В сравнении с Тейлором Бейкера отличал более приветливый и веселый нрав. Он любил потусоваться у абонементного стола, проверить, правильно ли проштампованы книги. Точнее, успеть проверить, пока не заснул (чтобы ему было удобно, мы положили коврик рядом со штемпельными подушечками и регистрационными бланками). Если Бейкер в основном стремился повеселить посетителей, то Тейлор больше тянулся к сотрудникам и гораздо лучше чувствовал настроение людей. Кроме того, он очень любил, сидя в позе лотоса, прислонившись спиной к копировальной машине, тщательно себя вылизывать, проходясь языком по шерсти так много раз, что я боялась, как бы он не сделал себе залысину.

Их отличия друг от друга заставили меня

вдруг вспомнить ситком «Странная парочка».

Ну конечно!

Бейкер был Оскаром Мэдисоном – такой добродушный, жизнелюбивый лентяй, а Тейлор – Феликсом Ангером – типичный нервный чистюля и закоренелый холостяк, стремящийся всегда вести себя благопристойно. Кроме того, если Бейкер мог быть совершенно равнодушным к тому, что происходит вокруг: будь то пожар или наводнение – он все равно продолжал бы принимать свои солнечные ванны; то Тейлор был весьма наблюдательным и постоянно контролировал все и вся в библиотеке, даже если его глаза были закрыты.

Бейкера нельзя было назвать нечистоплотным котом, но он явно не дотягивал до стандартов чистоты Тейлора. Если у Бейкера обнаруживался хоть малейший недочет во внешнем виде, Тейлор не мог этого вынести и тут же начинал умывать его. В то время как Бейкер был любителем поесть, Тейлор предпочитал быть чисто вымытым. И соответствуя типажу Феликса Ангера, он абсолютно игнорировал миску с водой: она же стояла на полу, и кто знает, что в ней могло быть. Вместо этого он предпочитал пить из чашек, которые большинство из нас держали на столах. В них почти всегда была вода, но иногда он, не слишком разбираясь, мог случайно угоститься чаем или кофе.

Однажды утром, когда я вычищала лоток, я услышала, что меня зовут.

– Джен!

– Да?

– Твой кот снова пьет из моей кружки.

Как похвастаться перед читателями, так он всегда наш кот, но как только речь заходит о плохом поведении, так сразу же