Кот, который проходил сквозь стены - [10]

Усы Квиллерена встопорщились.

— А откуда мне знать, нужна ли она мне, если я не прочитаю ее название?

— К черту название! — оборвал его владелец. — Нравится ее вид — покупайте. Не нравится — держите свои потные руки в карманах. Сколько, по-вашему, протянет такая книга, если каждому дураку захочется полапать переплет?

— Сколько вы за нее хотите? — пошел в атаку Квиллерен.

— Я думаю, что не хочу продавать ее. Во всяком случае, вам.

Другие покупатели отвлеклись от своих дел и с легким удивлением смотрели на журналиста, получившего такую отповедь. Он почувствовал в их взглядах сочувствие и воспользовался этим.

— Дискриминация! Вот что это такое! — сердито заявил Квиллерен. — Надо бы сообщить об этому куда следует, и пусть вашу лавочку прикроют! И вообще, этот район — крысиное гнездо! Давно пора властям все тут снести!.. Так сколько вы хотите за этот несчастный хлам?

— Четыре доллара, только заткнитесь!

— Я дам вам три.

Квиллерен бросил деньги на стойку. Кобб аккуратно положил их в бумажник.

— Что ж, снять шкуру с простофили можно по-разному, — сказал он, обращаясь к завсегдатаям.

Журналист наконец смог открыть книгу. Это были «Труды преподобного доктора Измаэля Хиггинботама, а именно собрание занимательных трактатов, объясняющих некоторые моменты божественной доктрины, разработанной с усердием и чрезвычайной лаконичностью».

В комнату влетела миссис Кобб.

— Вы позволили этому бессовестному заставить вас что-то купить?!

— Успокойся, старушка, — сказал муж.

«Старушка» успела переодеться в розовой платье, причесаться и накраситься и теперь выглядела этакой красоткой-пышкой.

— Пойдемте наверх, — игриво сказала она, дружески взяв Квиллерена под руку. — Выпьем по чашечке кофе, а Невежа Кобб пусть лопается от зависти!

Миссис Кобб пошла вверх по скрипучей лестнице. Ее округлые бедра колыхались, слишком полные ноги переступали со ступеньки на ступеньку. Квиллерена это ни возбуждало, ни отталкивало; скорее, ему стало жаль, что не каждая женщина наделена совершенной фигурой.

— Не обращайте на Си Си внимания, — бросила хозяйка через плечо. — Он ужасный выдумщик.

Просторный коридор наверху оказался целой выставкой старинных стульев, столов и шкафов. За несколькими открытыми дверями виднелись пыльные жилые комнаты.

— Мы живем вон там, — указала миссис Кобб на распахнутую дверь, из-за которой доносилась громкая реклама по радио, — а на этой стороне две комнаты поменьше. Бен Николас снимает ту, что окнами на улицу; вам достанется лучшая — она выходит во двор.

Идя по коридору, Квиллерен глянул в окна и увидел во дворе два микроавтобуса, железную кровать, жернов, крыло от автомобиля, пару колес, сломанный холодильник без дверцы и деревянную стиральную машину с прессом для отжимания белья. Все это было покрыто коркой грязного льда и снега.

— Если во дворе лучше, почему Николас выбрал ту комнату, а не это?

— Из той он может следить за своим магазином, который в соседнем доме.

Миссис Кобб провела журналиста в его новое жилище — большое квадратное помещение с четырьмя окнами и пугающим собранием мебели. Взгляду Квиллерена предстали старинный кабинетный орган из желтого дуба, пара стульев с высокими позолоченными спинками, немножко покосившийся круглый столик, покрытый вышитой шалью (на столике — керосиновая лампа, расписанная розами), узорный коврик с печатью старости и меланхолии и весьма безыскусное кресло-качалка из ивовых прутьев и древесной коры — отличное обиталище для термитов.

— Вам ведь нравятся древности, правда? — обеспокоено спросила миссис Кобб.

— Не очень, — ответил Квиллерен в приступе откровенности. — А это еще что такое?

Его поразило похожее на электрический стул проржавевшее металлическое кресло с подставкой для ног и подголовником.

— Это из зубоврачебного кабинета. Очень удобно для чтения: вон та педаль регулирует высоту. А картина над камином — отличный образчик примитивизма.

Сам удивляясь своему спокойствию, Квиллерен взглянул на портрет чьей-то прабабушки в натуральную величину. Одетая в черное, с квадратной челюстью, тонкими губами и холодными, как сталь, глазами, она неодобрительно смотрела в одну точку.

— Вы еще ничего не сказали о кровати, — с энтузиазмом продолжала миссис Кобб. — Она просто уникальна. Из Нью-Джерси.

Квиллерен обернулся и застонал. Кушетка была выполнена в виде лодки в форме лебедя: один конец изображал длинную шею злющей птицы, а другой заканчивался хвостом.

— Для сибарита, — сухо отреагировал журналист, и хозяйка зашлась в приступе смеха.

Смежная комната была разделена на три части: маленькую кухоньку, гардеробную и ванную.

Миссис Кобб сообщила:

— Си Си делал кухню сам. У него золотые руки. А вы любите готовить?

— Нет, я в основном ем в пресс-клубе.

— Если не лень носить наверх дрова, то камин работает. Вам у нас нравится? Обычно я прошу сто десять долларов в месяц, но вы можете жить за восемьдесят пять.

Квиллерен снова оглядел мебель и задумчиво погладил усы. Обстановка выглядела устрашающе, но цена как нельзя лучше соответствовала его финансовым обстоятельствам.

— Мне понадобится письменный стол, хорошая лампа и место для книг.