Кот, который дружил с кардиналом - [14]

– Ты такой душка, когда изображаешь из себя строгого дядюшку, – засмеялась она.

– А что, если мы обсудим этот вопрос за обедом? – смягчившись, спросил Квиллер. – У меня заказан столик в «Типси».

– А где Полли? – резонно поинтересовалась она.

– В отъезде.

– Замётано! Ты будешь целиком в моём распоряжении. До встречи в ресторане!

Городок Кеннебек, где находился ресторан под названием «Типси», располагался к северо-востоку от Пикакса. Дорога пролегала через сельскую местность, которая четыре года назад, когда Квиллер только переехал в Пикакс, показалась ему дикой и таинственной. Теперь же вид Мускаунти вселял в него чувство домашнего уюта. Каменистые пастбища, картофельные фермы и овцеводческие ранчо… а также участки дремучего леса, в которых жили тысячи белохвостых оленей… и высохшие по осени злаковые поля, откуда взлетали ввысь тучи чёрных дроздов и принимались кружить хороводы над головами проезжающих… захудалые дымовые трубы заброшенных шахт, обнесенных забором с табличкой «Опасно для жизни».

Первым признаком Кеннебека была видневшаяся издалека башня зернового элеватора – сущий небоскрёб для северной части штата. За ним появлялась водонапорная башня, на которой был изображен герб города, недавно обновлённый свежей краской. Какой-то художник-весельчак, явно не страдавший страхом высоты, по заказу властей изобразил на водонапорной башне каждого городка свой герб: мотыгу, рыбу, лодку, оленя, улыбающийся лик и сосну. Башня Кеннебека приветствовала приезжающих силуэтом кота. Это был процветающий городок с широкой главной улицей, где пешеходную часть отделял бордюрный камень; были здесь дома-совладения, дом для престарелых и другие новшества времени. И это после того, как в 1930 году Кеннебек едва не превратился в город-призрак.

К счастью, какой-то предусмотрительный чиновник, пострадавший после отмены сухого закона, вернулся в свой родной Кеннебек и на законных основаниях открыл здесь ресторан с баром. С собой он привёз белую кошку с увечной лапкой, на которую та прихрамывала, и клочком черной шерсти на голове, напоминавшим кокетливо надетую шляпку. Под стать её внешнему виду кошку прозвали Типси, иными словами – слегка подшофе. Её умилявшие всех забавные шалости и благодушный настрой привлекали посетителей со всей округи. Так благодаря Типси и хорошим бифштексам, Кеннебек вернул себе место на карте страны.

Поджидая Хикси в баре, Квиллер потягивал из стакана минеральную воду, в которой плавал ломтик лимона. Его гостья прибыла, когда он уже приступил к третьей порции. Судя по всему, дама была в растрёпанных чувствах.

– Эй, побыстрее! – раздраженно бросила она официанту. – Мартини! Двойной! Вот теперь я готова извиниться за опоздание.

Бармен вопросительно посмотрел на Квиллера, потом на Хикси и вновь на Квиллера, будто хотел спросить: «Где же миссис Дункан?»

– Ты не поверишь, Квилл, – начала она в своей привычной трагикомической манере, – я ехала по шоссе Скатертью дорога, где вокруг ни души. И влетела в аварию с другой машиной.

– Это надо сильно постараться.

– Сейчас расскажу всё по порядку. Доехала я до Мейфус-роуд, и тут откуда ни возьмись появилась машина и понеслась на запрещающий знак! На десять миль вокруг нас никого, а мы умудрились столкнуться. Почему я вечно попадаю в какие-то невероятные истории?

– У тебя к ним предрасположенность, Хикси, – сочувственно произнёс Квиллер, вспомнив, как однажды её случайно заперли в уборной, как угораздило её поджечь себе волосы, как ошиблась она с выбором избранника жизни и многое другое. – К счастью, ты не пострадала.

– Я была пристёгнута, но пассажирское сиденье смято в лепешку. Пришлось ждать аварийку, чтобы отбуксировать машину в Пикакс.

– Как же ты добралась сюда?

– Подкинул шериф. Он просто душка, если б ещё не его шляпа. Терпеть не могу эти шляпы с полями. После обеда подбрось меня в авторемонт, мне обещали дать машину напрокат.

Они заняли столик под портретом добродушной Типси и выбрали блюда из написанного мелом на доске меню: бифштекс или рыба на выбор; суп, что и всегда, фасолевый. На гарнир, как обычно, предлагалась варёная морковь, выращенная по-домашнему, поэтому маленькая и сладкая. Мелкий местный картофель, сваренный в мундире, по запаху напоминал ирландский, а бифштекс всегда был изготовлен из качественного мяса.

– До тебя уже добралась полиция? – спросил Квиллер.

– Пока нет. А ты с кем-нибудь говорил?

– С Ларри. Он боится, как бы убийцей не оказался кто-нибудь из клуба, но я думаю, он ошибается. – Квиллер пригладил усы.

– Тебе известно что-то такое, чего не знаем мы?

– У меня предчувствие, только и всего.

Предчувствие у Квиллера всегда сопровождалось особым ощущением, вроде пощипывания у корней усов, чему объяснения он найти не мог и потому отказывался обсуждать. Годы работы в криминальном отделе вкупе с его природным любопытством породили в нем интерес к расследованию преступлений, и стоило ему напасть на верный след, как в подтверждение этому он ощущал покалывание над верхней губой.

Суп принесла шустрая, жизнерадостная седовласая толстушка и посоветовала им съесть всё подчистую.