Костяное веретено - [13]

— Ага, — кивнула Шейн. — Рассказа о том, как перед бегством из королевства невероятно богатая ведьма спрятала здесь все свои сокровища, чтобы мы их отыскали.

— Нет, — поморщилась Фи. Ее тревожило что-то другое — что-то связанное с принцем Шиповником.

И тут краем глаза она заметила прялку. Вот в чем дело! Впервые историю принца Шиповника Фи услышала в детстве, когда была совсем маленькой. В тот вечер она подергала маму за ночную сорочку и спросила: «Что такое веретено?» Мать показала картинку — принц в своем саду тянется к какому-то предмету, похожему на сверкающий белый клинок, спрятанный среди роз, — и пояснила: «С помощью веретена прядут в нитки лен и шерсть. Выглядит оно как длинный стержень, на который наматывают пряжу. Но в руках злой ведьмы веретено было грозным оружием».

— Вот что неправильно, — сказала Фи, указывая на строчки. — Шиповник проткнул палец не колючкой, а веретеном.

Ненроа пощупала слова, и те впитались в камень, будто песчинки. Она ахнула и отдернула руку, потом нерешительно прижала ее к другой строчке. Та осталась невредима, вырезанные бороздки букв не шелохнулись под прикосновением. Шейн стукнула по стене кулаком с тем же результатом.

Фи посмотрела вниз, где исчезало затейливо выписанное слово «колючку». Она помедлила немного, а потом смахнула оставшиеся буквы. Те рассыпались, лишь несколько сверкающих песчинок упало на пол. Фи и Шейн обменялись ошеломленными взглядами.

— Это же настоящая магия? — спросила наемница, снова щипая кожу на руке.

На сей раз Фи не стала ее за это укорять. Она и сама едва верила глазам.

— Кажется, да, — прошептала Ненроа.

Настоящая магия в заброшенных замках встречалась крайне редко. Немногие чары могли пережить своих создателей, вот почему ловушки в Ведьминой Шкатулке были механическими, а не волшебными. В древности некоторые могущественные колдуньи умели наделять магией предметы — те самые вожделенные магические реликвии, — но их осталось крайне мало.

Место, откуда Фи смахнула слова, было мягким, точно песок, и будто чего-то ждало.

— Возможно, следует заполнить пропуск? — предположила Шейн.

Фи подняла палец, осторожно прижала кончик к песку. Свободной рукой оперлась о стену и застыла, уставясь на свою перчатку. Она и правда решится? Ей уже приходилось сталкиваться с могущественными чарами.

Даже сквозь перчатку Фи ощущала предупреждающее покалывание бабочки на кисти.

— Что с тобой? — спросила Шейн. — Забыла, как пишется? Как по мне, эти закорючки смахивают на бред.

Фи подавила желание поспорить — ей-то язык Священной Розы не казался бредовым. Сердце колотилось о ребра точно молоток, но в глубине души она знала, как сильно пожалеет, если сейчас отступится, если не выяснит, что спрятано за той стеной и что оберегали там ведьмы ордена.

Фи закончила выписывать длинные петлеобразные символы, обозначающие «веретено», и отступила на шаг, рассматривая получившееся. На миг ей показалось, словно буквы затвердели, превращаясь в гравировку на камне, как и все остальное. А затем послание задрожало, превратилось в песок и ливнем осыпалось на пол. И упали не только буквы…

Отшатнувшись, Фи наткнулась на Шейн. Стена растворялась, прямо на глазах превращаясь в золотистую пыль. Сверкающее облако повисло в воздухе, а когда осело, то стены уже не было, на ее месте появился проход в комнату, залитую закатным светом.

Кладоискательницы ступили в проем, и им показалось, будто они попали в совершенно другой замок. Отсюда открывался вид на озеро и долину, пейзаж обрамляли резные арки желтого камня, которые вели на полуразрушенный балкон. Перила — ряд витых бронзовых роз — сильно потускнели; Фи заметила по меньшей мере одно место, где деревянные половицы полностью выпали. В провал виднелась озерная гладь.

Фи сделала зарубку на память: смотреть, куда идешь. Она могла лишь представить, как прекрасен был замок всего сто лет назад, пока не сбежали последние ведьмы. Его построили так, что он простоял бы еще тысячу, если бы за ним ухаживали.

В вечернем свете парящие пылинки от разрушенных чар горели, словно крупицы золота, и озаряли полки, что тянулись от стены до стены. Они были уставлены безделушками, которые кто-то здесь спрятал: старые флаконы цветного стекла, изящные фарфоровые чашки, вручную расписанные пышными розами, рулоны дорогих тканей — бордовые и кобальтово-синие, фирменный знак производителей шелка из южного Андара. Последний раз столь тонкую работу Фи видела в антикварных лавочках Писарра. Дарфелл был богат рудой, деревом, вином и на экспорт в основном поставлял сырье. Все эти вещички должны быть из Андара. Полки прогибались под тяжестью древних книг с плотными тканевыми закладками в пожелтевших страницах.

— Ну, это куда больше похоже на сокровища!

Фи взглянула на Шейн, которая направилась к самому ценному. В дальнем углу притаился потертый сундук, заваленный золотыми цепями и драгоценностями. На голове напарницы уже красовалась надетая набекрень серебряная корона с розовыми бриллиантами. Фи вздохнула. В этом смысле Шейн была просто олицетворением всех кладоискателей.

Ненроа как раз обходила дыру в скрипучих половицах, направляясь к книгам, когда вдруг заметила тесный альков в стене возле балкона. Там виднелся невысокий длинный стол с наброшенной на него черной тканью. В центре лежало нечто, похожее на осколки белого мрамора. «Нет, — поняла Фи, подходя ближе, — это