Костры на башнях - [139]
Но это потом, а пока она пожалела, что бывший начальник отделения милиции Хачури не узнал ее, учительницу его сына, и хотела было напомнить о себе, но щемящая обида перехватила горло, и она с тоской смотрела ему вслед, когда он направился домой.
А Тариэл между тем сбавил шаг. Куда это его понесло? Там, дома, никого: жена с детьми заранее, еще до оккупации, отправилась к своим родителям в тыл. И все же родной дом тянул к себе. Чем ближе подходил, тем больше волновался. Глухо, необжито, ставни на окнах закрыты, как глаза усопшего. Из-под снега в саду торчали наклонившиеся ореховые колья, на которых вилась фасоль, оголенные потемневшие деревья ждали весну.
Глава четырнадцатая
Генерал Тимофеев задержал в штабе корпуса Виктора Соколова еще на несколько минут. Вроде бы не собирался давать советы опытному альпинисту, предостерегать его, да вдруг, глянув на него, в последний момент не сдержался.
— Сводка погоды не очень обнадеживающая, — сказал Василий Сергеевич. — Снегопады, трескучие морозы… и все такое предсказывают синоптики. Будьте предельно осторожны.
— Отправляются на Эльбрус наши самые опытные альпинисты, товарищ генерал, — ответил Виктор.
— И все-таки, сынок, лучше немного переждать…
В январские морозные дни доставалось всем. Такая погода, предсказывали некоторые, нам, дескать, на руку: она парализует фашистскую армию и погонит немцев так, что пятками засверкают… Так-то оно так, однако холода в немалой степени осложнили и наступление советских войск. Мощный смерч, раскручивающий лихо и стремительно снег и песок в моздокских и в ставропольских степях, превращал подчас день в беспросветный мрак, валил бойцов с ног, нещадно колол лицо, запорошивал глаза, затруднял дыхание…
— Каких только зим не приходилось пережить за военную службу! — посетовал Тимофееву генерал Тюленев. — Февральскую слякоть на фронтах первой мировой войны. Январские стужи в Поволжье в годы гражданской… Ураганные ветры на Каспии, декабрьские и мартовские морозы в Подмосковье. Однако то, что сейчас здесь творится — нечто невообразимое…
Василий Сергеевич пожал Соколову руку и пожелал:
— Удачи! И благополучного возвращения!
Виктор только собрался сесть в автобус, который дожидался его у кирпичного дома, где временно располагался штаб корпуса, как его окликнул мужчина. Вначале он не узнал Азамата Татарханова в бушлате, в ушанке, которую тот надвинул до густых черных бровей.
— Прости, не узнал. Ну как, полный порядок? Вид у тебя бодрый. — Виктор, казалось, решил отделаться общими фразами.
— Направляют в школу. Пора, говорят, приступать к своим учительским обязанностям. — Азамат будто оправдывался.
— Стало быть, переход к мирной жизни? — спросил Виктор излишне бодрым тоном.
— А ты как? — Азамат внимательно осматривал Виктора.
— Поручили возглавить одну из альпинистских групп. Отправляемся на Эльбрус.
— Сейчас? — не поверил Азамат. — Там такие метели…
— Ждать некогда. Ну, до встречи, — не стал Виктор более задерживаться. — Живы будем — увидимся. Ну, бывай!
Он запрыгнул в машину, и она тотчас отъехала.
…Автобус то и дело объезжал воронки на дороге, так что каждый раз нужно было сбавлять скорость. Перед поворотом машина пошла еще тише, казалось, водитель вот-вот остановит ее, а на ухабах, когда свернули на грейдерную дорогу, шофер вовсе замедлил ход — мотор с трудом тянул на крутом подъеме.
Проехали мимо «каланчи». Огромный грудастый утес был наполовину окутан белесым облачком. Из-за нависших свинцовых туч выплывали сторожевые башни.
Виктор Соколов смотрел в окно автобуса с задумчивой грустью и ловил себя на мысли, что вдруг иначе стал воспринимать дорогие сердцу места, с важными боевыми событиями связывал теперь тот или иной отрезок пути, вершину или сопку.
Здесь, в ущелье, на подступах к сторожевым башням, была остановлена фашистская колонна — вон чернеют в стороне на снежном фоне остатки уничтоженных вражеских автомашин, остатки пытавшихся пробраться на помощь генералу Блицу подразделений.
Одно наше отделение сдержало натиск батальона немцев! А его командиру Асхату Аргуданову было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно. Непонятно, как зимой по обледенелым недоступным скалам удалось забраться Махару Зангиеву на самую верхушку «каланчи»? «Наверно, разозлился очень на фашистского снайпера», — смущенно объяснял потом Махар.
Вспомнилось, как на сторожевых башнях девчата зажгли предупреждающие костры…
Теперь же Баксанское ущелье уже было освобождено от врагов; восстанавливались мосты, взорванные немцами при отступлении, очищалась от завалов камней горная дорога.
Оставшиеся кое-где в боковых теснинах егеря превратились в разбойников. Пытаясь прорваться к своим, они время от времени совершали налеты на малочисленные отряды Красной Армии. Для полной очистки гор от фашистов прибыли войска НКВД.
Встречались на пути базы, полуразрушенные землянки, укрытия и укрепления.
— Не вздумайте ими воспользоваться! — предупреждали патрульные, останавливающие машину. — Все они фашистами заминированы при отступлении. Лучше обходите стороной.
Сильному обстрелу подверглась ближняя к балке окраина Ларисы. Здесь и видны следы разрушений, остальная часть горного села осталась неприкосновенной.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.