Костры на башнях - [121]
— Ладно. Расхвалил, аж уши горят, как ошпаренные.
— Не веришь? Командир полка так и сказал, — продолжал настойчиво доказывать Махар. — Отбросим от гор фашистов, повернем их мордами на запад, вот и пошлем толковых бойцов на курсы.
— Разговоры это покамест. Время покажет.
— Сегодня — разговоры. А завтра: «Сержант Аргуданов, выйти из строя. За отличное несение боевой воинской службы направляем на учебу…» Эх, раскидает нас судьба. Знаешь, как в песне поется: «Дан приказ — ему на запад…» И будем воевать, кто где. А может быть, ты станешь большим начальством и меня к себе призовешь. Личным шофером. — Махар хлопнул его по плечу.
— Размечтался, — упрекнул Асхат, но при этом был доволен.
— А что — нельзя?
Помолчали, задумались. Думы унесли их далеко от этих мест, каждый из них стал рисовать картины предстоящей жизни: какие изменения их ожидают в недалеком будущем, какие испытания могут выпасть на их долю. Хотя что загадывать наперед, когда неведомо, что будет не только завтра, но даже через час.
Заговорил снова Махар:
— Асхат, ты слышишь? Дело такое. Знаешь, я решил. Только не делай сразу глаза пятаками. Выслушай спокойно.
— Говори толком.
— Решил я в партию вступать. Советую и тебе. Как ты на это смотришь? Ну, чего молчишь?
— Все у тебя раз-два — и готово, — нахмурился Аргуданов. — Спешить нужно, когда фашист в тебя целится. А в таком деле — семь раз отмерь. И ты помозгуй. Моя профессия мне нравится. Менять я ее не собираюсь. А ты? Разве ты после войны не будешь шоферить? Хочешь поменять профессию?
— При чем тут профессия? О чем ты говоришь? — не понял Махар.
— Ты — шофер, а я — чабан. Так? Так. Партийные мы или не состоим в коммунистах — какая разница? Что меняется? Подожди! — Асхат не дал Зангиеву рот открыть. — Не суетись. Я еще не все сказал. Слушай. Работал в колхозе двоюродный брат моей матери. Шустрый такой. В ушко игольное пролезет… Надумал вступить в партию. Хотел, чтобы поставили его заведующим фермой. С линией партии, говорит, согласен, устав почитаю. Выходит, ему не партия нужна, а карьера. А я… Мой отец был чабаном, и я по его стопам иду. Партийный я или нет… Свою работу по-другому делать не стану. Совесть не позволит.
— Послушай! — Теперь Махар горячился. — Ты не путай одно с другим. Ты думаешь, вступают в партию — вроде бы на коня садятся?! Запрыгнул и поскакал, как лихой наездник. Должности получать! Пусть ты останешься чабаном. Но будешь не только за себя, за свои дела переживать, но за весь колхоз.
— Смотри-ка! — окинул его внимательным взглядом Асхат. — А у тебя голова, оказывается, неплохо варит.
— Я тебе серьезно. Будем вместе вступать? Я уже говорил с Карповым, он «за», — продолжал Махар оживленно. — И ротный обещал дать рекомендацию. Так и сказал: охотно. И тебе, говорит, и Аргуданову. Понял?
— Так и сказал?
— Матерью клянусь!
Асхат посветлел лицом.
Снова помолчали, задумались. Но и на сей раз пауза оказалась короткой. Махар вдруг увидел среди гор девушку. Это была Заира. Она будто с облака спускалась, прорисовывалась сквозь легкую вуаль тумана, который оседал на землю в прохладе наступающих сумерек. Махар зачарованно смотрел, как девушка ловко перебирает ногами по узкой, петляющей промеж валунов тропе, перепрыгивает неширокие ручьи. Тревогой и радостью наполнялось его сердце.
Заира запыхалась, румянец горел на ее смуглых щеках, однако в больших карих глазах затаилась печаль. Махар усадил ее на свою шинель, которую расстелил на сене у стены.
— Зачем ты сюда пришла? — уставился на сестру Асхат сердито.
Разумеется, он был рад видеть ее, да по привычке напускал на себя строгую важность.
— У бабушки была в Ларисе. — Заира перевела дух: спешила до темноты отыскать бойцов, запыхалась. — Узнала, что ты приходил. И сюда к вам… Догадалась, что вы опять где-то тут близко.
— Немцы драпают, — заметил Махар горделиво. — Потянулись и мы поближе к родным домам.
— Драпают, да не совсем, — возразила Заира. — Машина за машиной идут и идут на огороженную территорию нашей бывшей товарной станции. Что-то затевают фашисты, если столько грузов везут…
— Боеприпасы? — спросил Махар.
— Наверняка.
— Неужели фашисты на что-то рассчитывают?! — удивился Махар.
— А ты думал, они сложили лапки? — заметил Асхат и обратился к сестре: — Это точно насчет товарной станции? Или это только твои догадки?
— Конечно точно! Наверное, во всех машинах боеприпасы. — Заира нахмурила черные брови. — Если они в одной, следовательно, и в другой…
Асхат и Махар переглянулись. Заира хотела еще что-то сказать, но замолчала, опустила голову.
— Ну что ты замолчала? — поторапливал Асхат. — И что же?
Заира уткнулась лицом в ладони и заплакала.
— Чабахан погибла, — горько сказала она.
— Как? — изменился в лице Махар.
— Сама себя… — Заира подняла голову и жарко заговорила: — Машины немецкие одна за другой идут и идут. Я ей говорю: интересно, мол, что это фашисты возят? Узнать бы и сообщить нашим. Мы знали, что вы совсем близко. А Чабахан что придумала. — Девушка снова расплакалась, но вскоре, взяв себя в руки, продолжала рассказ: — Мы заметили: машины останавливают перед складом у контрольного пункта. Тот, что сидит с шофером рядом, выходит из кабины и подходит к постовому. Наверное, проверяют документы. И только потом разрешают проехать машине на территорию склада.
Маленькие невыдуманные рассказы о бойцах Ленинградского фронта, написанные и опубликованные в 1943 году в блокадном городе.
В книге, состоящей из 12 очерков, в популярной форме излагается жизненный путь крупнейших советских военачальников, командовавших фронтами на заключительном этапе Великой Отечественной войны, а также главкомов ВВС и ВМФ. Авторы показывают их полководческое мастерство, превосходство советского военного искусства над стратегией и тактикой фашистских армий. Книга предназначена для старшеклассников и посвящена 70-летию Советских Вооруженных Сил.
В этом очерке рассказывается о командире легендарного бронепоезда, защищавшего вместе с другими частями 3-й армии Урал от белогвардейцев, — Иване Деменеве. Рабочий парень со станции Усольской, он получил революционное воспитание в среде петроградского пролетариата, а затем, вернувшись в родные края, стал одним из организаторов рабочих добровольческих отрядов, которые явились костяком 3-й армии. Героическим подвигом прославил себя экипаж бронепоезда. Очерк написан на основании немногих сохранившихся документов и, главным образом, на основании воспоминаний участников событий: А.
"Эта книга — про Аркадия Петровича на войне. А называется она так — «Партизанской тропой Гайдара» — потому, что шел я по его следам. Шел, как бывший мальчишка, шел, как бывший тимуровец, шел по отзвукам полузабытых легенд, чтобы знать, как все было на самом деле. Мне довелось побывать в Лепляве и Озерище, Хоцках и Калеберде, Гельмязеве и Калениках, на Германовом хуторе и хуторе Малинивщина. Названия этих сел можно отыскать только на очень подробной карте, но они будут часто встречаться в книге. Довелось мне летать и ездить в Канев и Киев, Золотоношу и Черкассы, Гайсин и Львов, в Ленинград и в далекий Уяр Красноярского края. И это были тоже тропы Гайдара, потому что я искал и находил боевых его товарищей и еще потому, что след остается не только на земле,—он остается в памяти, он остается в сердце.
Созданный на территории оккупированной Сербии Русский охранный корпус Вермахта до сих пор остается малоизученной страницей истории Второй мировой войны на Балканском театре. Несмотря на то, что он являлся уникальным прецедентом создания властями Германии обособленного формирования из русских эмигрантов, российские и зарубежные историки уделяют крайне мало внимания данной теме. Книга Андрея Самцевича является первым отечественным исследованием, рассматривающим данный вопрос. В ней, на основе ранее неизвестных документов, подробно рассмотрены обстоятельства развертывания и комплектования формирования на различных этапах его истории, ведения им боевых действий против повстанцев и регулярных вооруженных сил противников Германии на территории Сербии и Хорватии и проведения его военнослужащими многочисленных карательных акций в отношении местного населения.
Повесть «Лётчица, или Открытие молчавшей легенды» о том, как в 1944 г. в сумятице немецкого отступления встретились советская летчица Люба и немецкий ефрейтор «рыжий увалень» Бенно Хельригель. Щемящая, пронзительная история военной встречи продолжается спустя почти тридцать лет в Москве, куда Бенно приезжает на похороны Любы.