Костолом - [34]

Хозяйка хлопочет в столовой одна, только тётя Поля пытается подсобить по мере возможности, время от времени покидая кухню, чтобы накрыть пару столов или разложить сдобы по хлебницам. Положение спасает лишь день отъезда: автобус за группой приехал ещё затемно — видно водитель торопится покинуть прибрежную зону до наступления грозы, потому и нещадно, благими матами подгоняет пассажиров, в спешке запихивающих свои баулы в багажный отсек туристического Ютонга. Тут уж не до завтрака — столовая стоит полупустая, еда стынет, да так скорее всего и пропадёт, но Розе еды не жалко. Стоя на пороге гостиницы, подперев бока кулаками, она провожает взглядом удаляющийся автобус и с нескрываемым облегчением выдыхает: следующая смена прибудет только через два дня, и возникший из-за ошибки агента простой, что раньше воспринимался как трагедия (ведь летом не только у отпускников каждый день на вес золота, но и у владельцев сезонного бизнеса), ныне воспринимается как дар небес. Отпустив бабу Полю на заслуженные выходные, Роза ещё раз обходит столовую, решив в итоге вернуться к уборке позже, и идёт наверх.

Девчонки ждут её на веранде — молча любуются тёмным небом, одарившим их смутным предчувствием скорой беды. Небо тяжелеет с каждым часом, готовится разродиться. Тяжело сейчас всем.

— Блин, а я и забыла совсем про неё! — вполголоса чертыхается Роза, проходя мимо двери единственного на весь третий этаж люкса. — Что-то на завтраке её было не видать…

— Уехала она, — реагирует Ксю.

Соседку она встретила поутру, когда хозяйка в одиночку уже шуровала в столовой, Женька сквозь сморивший её беспокойный сон тихонько поскуливала в свою подушку, а самой Ксюхе пришлось идти до единственной на весь посёлок круглосуточной аптеки. Ольга была при параде, но лица на ней не было. Лишь вяло кивнув в сторону девчонки, она выкатила свои розовые саквояжи и, стараясь сильно не шуметь, потащила их вниз по лестнице. За калиткой уже ждала машина, и Ксюха, снедаемая неуместным и даже в какой-то степени постыдным любопытством, прокравшись следом и не осмелившись откровенно пялиться, прильнула к щели в ограде. Вопреки её ожиданиям, гостью ждало такси. Стало как-то обидно: вроде нормально же общались, а сейчас она уезжает, даже толком не попрощавшись. Очередная волна иррациональной обиды схлынула, стоило Ксюхе вспомнить о причине её столь раннего выхода в посёлок.

— Наверное, непогоды испугалась. Ишь, фифа, — отзывается Роза и тут же теряет интерес к гостье, что в фигуральном смысле помахала им ручкой. — Так, девки, десятый час. Собираемся и поехали.

* * *

Валера ждёт их на парковке возле участка, в нетерпении таращась на шлагбаум у КПП и чуть ли не подпрыгивая на месте. Завидев Женю, выскользнувшую из задней дверцы в одной маечке и пижамных штанах, он меняется в лице и бросается к ней навстречу, но тут же оказывается подвинут вовремя подоспевшим Николай Николаичем.

— Значит так, — басит тот, насупив брови и сердито хмыкнув в усы, — сейчас потерпевшая пройдёт в мой кабинет. Мы составим заявление и направим её на медицинское освидетельствование. А беседовать будем потом.

Валера, аккуратно, но безапелляционно оттеснённый от Розиной машины плотным плечом старшего коллеги, слово «беседовать» расценивает как призыв к действию. Достаёт свой мобильник, роется в списке исходящих.

— Не надо, — Ксюха, уловив его замысел, успевает выхватить трубку и нажать на сброс до того, как из той раздались бы гудки. — Это не вариант.

На лице лейтенанта явственно читается злость. Она принимает её на себя. Она её разделяет. Валерина злость оказывается недолговечной — скоро она сменяется сосредоточенностью и даже подобием спокойствия.

— Ты права. Ладно, извини… Я это. Ты же ни в чём не виновата. Не надо было мне ему звонить, надо было лично съездить.

— Что за чушь, — перебивает его Ксения, хотя слово «съездить» она тоже принимает на свой счёт. И тоже — как призыв к действию. — У тебя есть ресурсы и полномочия. Приложи все усилия, чтобы их нашли и наказали по всей строгости закона.

Валера убирает телефон в карман. За доверие он благодарен.

— Я так и сделаю. Обещаю.

Выдавив жалкую улыбку, Валера скрывается в тёмных прохладных коридорах полицейского участка. Ему хочется видеть Женю, но не хочется её смущать. Хочется расспросить о случившемся лично, но он не уверен, что сможет смотреть ей в глаза — ведь в произошедшем он винит себя и своё глупое геройствование. И он мнётся у двери в кабинет Николаича, то хватаясь за ручку, то вновь отпуская её. Принять окончательное решение его заставляет вибрация в кармане.

«Не успел я обрадоваться твоему звонку, как ты его сбросил. Браво!»

«А когда они тебе звонить будут и молить о помощи, тоже сбросишь?))))»

Сообщение с неизвестного номера — не с того, который он минуту назад пытался набрать. Сердце подпрыгивает к горлу, пальцы непроизвольно сжимают несчастный аппарат чуть ли не до хруста. Когда Женю уведут на освидетельствование, надо будет потолковать с Николаичем. Наедине, чтобы девчонок не запугать ещё больше — они и так запуганные. Но бездействовать нельзя — тот, кто затеял эту страшную игру, только что в очередной раз доказал, что пустых угроз не оставляет.