Косильщик лужаек - [11]

Сразу после того, как Совет объявили закрытым, к Вельзевулу подошёл один из охранников и что-то шепнул ему на ухо. Вельзевул улыбнулся и поманил к себе Андрея:

— Пойдем, Андрюша, у меня для тебя есть один сюрприз…

Зайдя в вельзевуловский кабинет, они увидели сидящего на месте гостя Сергея, который тут же встал им на встречу.

— Здравствуйте, — проговорил Серёга, и видя недоумённые взгляды вошедших, объяснил своё здесь появление — Когда вы мне дали выпить ту воду, я её не стал глотать, и тихонько, пока никто не видел, выплюнул её в мусорное ведро. В меня влилась лишь маленькая толика. Правда я всё забыл. Помню: очутился каким-то образом на автобусной остановке около своего дома. Ничего не помню…

Представляете шок моих домашних от моего неожиданного появления? На третий день ко мне вернулась вся память. Я хотел было писать заявление куда следует, но потом передумал. Я вообще тогда очень много думал. Я пересмотрел свои убеждения.

Перелистал библию. Знаете, к какому выводу я пришёл? А ведь Андрей прав — библейский бог зол, коварен и жесток. Что сделал бог, после того, как дал народу знаменитые десять заповедей? Он велел поубивать целую кучу народа в еврейском стане!!! А ведь незадолго до этого дал людям заповедь — «Не убий»! Короче, ребята, я решил к вам сюда вернуться. Правда крестик свой я выбрасывать не стал, я его продал, и купил на вырученные деньги книгу по Сатанизму, в которой, кстати, написано, что душу Дьяволу продавать вовсе не обязательно.

На эти слова Вельзевул ответил:

— Рад, что ты к нам вернулся. Я знал, что так будет, потому, что видел, как ты выплёвываешь воду забвения. Ты правильно распорядился крестиком. Если б я был человеком, то, возможно, поступил бы точно так же. Насчёт автора книги, которую ты купил, то он сказал правильно — действительно «продажа души Сатане» — это сказка, придуманная набожными церковниками для заманивания прихожан в свои храмы. Я же просто требовал у тебя отречься от своих старых убеждений, и твой крестик тут просто играл роль символа старой, отжившей себя веры. В любом случае, мы приветствуем твоё возвращение, и говорим тебе: Добро пожаловать!

С тех пор Андрей стал одним из немногих людей, которым было разрешено покидать территорию Обители.

Эпилог

Ранним морозным январским утром, позавтракав на скорую руку бифштексом, двумя яйцами в смятку и чашкой крепкого чёрного кофе без сахара, Андрей облачился в строгий чёрный костюм, поправил галстук и, захватив с собой портфель с бумагами, вышел на улицу. Он не торопясь обошёл вокруг два новых строящихся корпуса обители и бросил быстрый взгляд на то место, на котором ещё несколько месяцев тому назад стоял зловещий железный ангар. Затем Андрей прошёл в главный корпус и направился в актовый зал, где у него должна была спустя несколько минут, состояться первая лекция перед новыми послушниками Обители Зла.

Молодой лектор вошёл в зал, где полгода назад проходил Совет, положивший начало новым конструктивным изменениям в местной жизни, и обвёл взглядом притихшую при его появлении аудиторию.

— И так, сейчас я познакомлю вас с основными принципами нашей веры, — Андрей начал читать свою лекцию, — Как оценить Добро, не зная Зла? Как можно стремиться к Свету, не познав Тьмы? Как бессмысленна и скучна была бы наша жизнь, когда б не Зло! Зло причиняет страдания, а страдания пробуждают жажду лучшей жизни, недостатки заставляют нас совершенствоваться, развиваться и мечтать об идеале.

Можно без опасений сказать, что без Дьявола не было бы и бога. Как говорили древние: «В Дьяволе бог».

Сатана ниспровергает заповеди небес. Он вселяет в людей стремление к неизведанному, он посылает нам мечты и надежды. Он же, в конечном счёте, ведёт нас к лучшей жизни, а следовательно служит добру. Он — та сила, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.

_{22 июня 2005 г.}

П. С. Для внимательных читателей: прежде чем обвинять меня в лавеизме, а так же тёмном сектантстве, прошу обратить внимания на дату написания сего произведения — 2005 год. «Косильщик лужаек» был написан мною тогда же, когда и «Библия Сатанаила». Я тогда ещё не был Светлым Сатанистом, хотя взгляды я исповедовал почти те же, что и сейчас. Только, идя на поводу у глупой традиции, величал Сатану — тьмой.