Кошачья свара. Мадрид, 1936 - [7]

Энтони сделал нетерпеливый жест, который не укрылся от посетителя.

- Перейду к предмету, о котором хотел с вами поговорить, - сказал он. - Пару дней назад со мной связался один старинный и близкий друг, именитый испанский дворянин, живущий в Мадриде, человек высокого происхождения и обладатель большого состояния, а также счастливый владелец, по наследству и собственному вкусу, приличной коллекции испанской живописи. Не буду вам описывать ту специфическую ситуацию, в которой оказалась Испания. Лишь чудо может помешать этой благородной нации пасть в бездну кровавой революции. От царящего там насилия просто мурашки по коже бегут. В это время никто не застрахован от неприятностей, но в случае моего друга и его семьи, по очевидным причинам, ситуация просто отчаянная. Другие в подобных обстоятельствах уехали бы из страны или готовились бы это сделать. Но перед этим, чтобы обеспечить свою жизнь, перевели бы крупные суммы в иностранные банки. Мои друзья не могут так поступить, потому что получают доходы главным образом от собственности в сельской местности. У них осталась лишь та коллекция картин, о которой я упоминал. Вы меня понимаете, мистер Уайтлендс?

- Прекрасно. И могу предсказать финал истории.

Гость улыбнулся, но продолжил говорить, невзирая на намек собеседника.

- Испанское правительство, как и прочие правительства, не разрешает вывозить из страны культурное наследие, даже если это частная собственность. Однако один небольшой и малоизвестный предмет может избежать досмотра и покинуть страну, хотя на практике при подобной операции возникают определенные сложности, главная из которых - определение рыночной стоимости данного произведения. Для этого необходим оценщик, пользующийся доверием всех заинтересованных сторон. Можно и не говорить, что в рассматриваемом случае это должен быть оценщик квалифицированный.

- Видимо, я.

- А кто может быть лучше? Вы прекрасно знакомы с испанской живописью. Я прочитал все ваши работы на этот счет и отдаю должное вашей эрудиции, но также и способности понять, как никто другой, драматические чувства испанцев. Не могу сказать, что в Испании нет столь же компетентных людей, но положиться на них означало бы пойти на большой риск, они могли бы донести по идеологическим причинам, из личной антипатии или корысти, да даже просто проболтаться. Испанцы такие болтуны. Я и сам такой, как видите.

Он на мгновение замолчал, чтобы продемонстрировать, что может совладать с национальным пороком, а потом продолжил, понизив голос.

- В двух словах обрисую условия моего предложения: как можно быстрее, потому что на счету каждый день и даже каждый час, вы отправляетесь в Мадрид, где связываетесь с заинтересованной персоной, чье имя я раскрою, если мы придем к соглашению. Как только вы с ней свяжетесь, заинтересованная персона покажет вам семейную коллекцию или ее часть, а вы выскажете свое мнение, в соответствии с заявленными целями, затем, выбрав картину, вы оцените ее, пользуясь всеми своими знаниями, и сообщите полученную сумму по телефону с помощью ключа или шифра, который будет вам выдан в нужное время. Эта сумма немедленно и без торга будет положена в лондонский банк на счет заинтересованной персоны, и как только платеж будет подтвержден, объект продажи отправится в путешествие. В этом последнем этапе всей процедуры вы не будете принимать участия, таким образом, те неприятности, которые могут произойти, не будут для вас иметь никаких правовых последствий. Ваше имя в любом случае останется неназванным, а личность анонимной, если только вы не захотите обратного. Расходы на поездку несет заинтересованная сторона, а вы, что вполне естественно, получите обычную для подобных консультаций комиссию. Как только вы выполните свою миссию, вы можете вернуться или остаться в Испании, как вам будем угодно. Что касается того, что вы должны сохранять операцию в тайне, то вашего слова джентльмена будет достаточно.

Он сделал короткую паузу, чтобы не дать возможности возразить, и добавил следующее:

- Два последних соображения, чтобы развеять ваши колебания и сомнения. Вывоз одного малозначительного произведения из всего огромного культурного наследия Испании в теперешних обстоятельствах нужно рассматривать не как обход закона, а как спасение этого произведения. Если разразится революция, с произведениями искусства случится та же беда, что и с остальной страной, и это будет непоправимо. Второе соображение не менее важное, потому что ваше вмешательство, господин Уайтлендс, без сомнения спасет несколько человеческих жизней. Подумайте и примите решение в согласии со своей совестью.

Три дня спустя, стоя перед филенчатой дверью особняка с неприятным осадком в душе, Энтони Уэйтлендс спрашивал себя, приехал ли он сюда, откликнувшись на альтруистические доводы Педро Тичера или просто из желания покинуть свою рутину, и под влиянием импульса, как оно и случилось, покончить с осложнениями своего бессмысленного романа. И пока он пытался придать своему унылому настроению тот дух авантюризма, который у него полностью отсутствовал, дверь особняка отворилась, и дворецкий спросил, кто он такой и какова причина его визита.