Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР - [43]

Так, в ставшей классической книге Дж. Берлинера на основании интервью с советскими гражданами, эмигрировавшими на Запад после Второй мировой войны, а также тщательного изучения открытых ведомственных изданий и периодической печати, были зафиксированы различные виды неформальных отношений, позволявших решать насущные производственные проблемы. К их числу относились корректировка планов, повышавшая шансы их выполнения, получение дополнительных фондов на материалы и оборудование, внеплановое снабжение за счет приобретения ресурсов на нелегальном и полулегальном рынке, в том числе за счет так называемых «товарообменных операций», т. е. бартера и т. д. Для реализации всех этих схем использовались блат, взятки, приобретение полезных связей в различных ведомствах, принимающих решения и утверждающих планы[303].

Современные исследования с привлечением архивов подтверждают и развивают эти наблюдения специалистов по советской экономике. Они показывают, например, что важным и масштабным механизмом реализации неформальных связей для обеспечения жизнеспособности экономики был институт так называемых «толкачей»[304]. Эти люди представляли собой пеструю группу легальных советских служащих и дельцов теневой экономики. Самую многочисленную их часть составляли работники предприятий и учреждений, командированные на другие предприятия или в руководящие органы для решения определенных задач: получения уже выделенных или дополнительных ресурсов, согласования или текущей корректировки планов и т. д. Такие командировки могли быть короткими и длительными. В них направлялись инженерно-технические работники, руководители и служащие разных подразделений, не обязательно связанные со снабжением.

Нередко предприятиям и учреждениям требовались постоянные агенты на предприятиях-поставщиках и в крупных промышленных центрах. В этих случаях они могли полулегально нанимать специальных представителей (включая и агентов теневой экономики), формально находившихся в длительной командировке, но фактически безвыездно проживавших в промышленных и административных центрах, прежде всего в Москве.

«Толкачи» решали две основные задачи. Во-первых, они обеспечивали получение и доставку сырья и различных изделий, которые формально были выделены предприятию по плану, но постоянно задерживались у поставщиков или в дороге. Во-вторых, искали и закупали внеплановые ресурсы, которые было нелегко получить формальным путем — через утверждение новых фондов в планирующих организациях.

Для выполнения этих задач «толкачи» использовали широкий набор методов установления полезных связей: от застолий и мелких подношений до откровенных взяток. Однако, несмотря на постоянную борьбу контролирующих и карательных органов с «толкачами», размах их деятельности по меньшей мере не сокращался ни в предвоенные годы, ни во время войны, ни после ее завершения.

В июле 1944 года ГКО СССР утвердил максимально жесткое постановление «Об ограничении командировок представителей наркоматов, учреждений и предприятий по вопросам отгрузки материалов, готовых изделий, сырья и топлива»[305]. В документе говорилось, что командировки представителей и «толкачей» «достигли недопустимо больших размеров». Только на Магнитогорский металлургический комбинат с 1 января по 15 мая 1944 года приезжало 1014 представителей. Роль «толкачей» в постановлении ГКО оценивалась традиционно отрицательно. Постановление исходило из того, что «толкачи» своими злоупотреблениями дезорганизуют «устанавливаемый правительством порядок очередности поставок». Поэтому было принято кардинальное решение: агентов запрещалось посылать вообще.

Однако фактически такие меры не работали. Все новые и новые решения и указания не приносили результата. Определенные итоги положения дел в этой области подводила проверка Министерства государственного контроля, состоявшаяся вскоре после смерти Сталина, в начале 1954 года. В представленной в правительство записке говорилось, что рассылки «толкачей» по-прежнему остаются массовым явлением. На Магнитогорский комбинат в 1953 году прибыли 559 представителей от 334 организаций и предприятий из 145 городов СССР. На Запорожсталь — 593 представителя[306].

Ключевым фактором стабильности института «толкачей» была его высокая востребованность. Плановая экономика не могла работать без дополнительных стимулов и параллельных структур-подпорок. Деятельность «толкачей» официально осуждалась, но фактически признавалась неизбежным злом, компенсирующим недостатки централизации. «Толкачи» оперативно обеспечивали предприятия необходимыми ресурсами, которые, следуя формальным правилам, получить вовремя (а то и получить вообще) было невозможно.

Столь же противоречивым было отношение сталинского государства к распространению патрон-клиентских отношений. Этот вид неформальных связей предполагал поиски покровителей, способных оказать карьерную поддержку, решение постоянно возникающих проблем материального обеспечения, взаимодействие с бюрократическим аппаратом и т. д. Вокруг патрона в большинстве случаев формировались клиентские сети разных размеров. Принадлежность к такой сети позволяла рассчитывать и на поддержку других ее участников. Покровителю и друг другу клиенты могли оказывать услуги и помощь разного свойства. В экстремальных условиях советской жизни, характеризовавшихся значительными материальными лишениями, политической неопределенностью и постоянной угрозой репрессий, поиски патронов были неизбежны и необходимы.